— Разумеется, это всего лишь грубые наброски, и влияние звезд ослабляется или усиливается многими факторами.
— Вы упоминали о грядущих событиях, ваше величество.
— Наши будущие пути проложены. На каждое действие есть противодействие, и это тоже предопределено .
— То есть все расписано заранее?
— Нет, не все. Боги дали нам дополнительную карту — свободную волю. Хотя я бы предпочла, чтобы это относилось не ко всем.
Осмелев от такой открытости, Мерсадион спросил:
— И что же вы узнали о будущем, мэм?
— Не слишком много. Чтобы составить более точные карты, мне понадобились бы сведения о точном времени и месте их рождения. Для простых орков такие детали не фиксируются.
Это было еще одно небрежное оскорбление, и Мерсадион сдержался.
— Заклинание, — продолжала Дженнеста, — попадает в цель только тогда, когда его произносят в самый подходящий момент.
Лицо генерала приняло озадаченное выражение.
— Не напрягайся, все равно не поймешь… Каким образом разрешится нынешняя ситуация, я сказать не могу. По крайней мере, большой точности не достичь. Но в случае с Росомахами я вижу кровь, пожары, смерть и войну. Их путь всегда рискован. Что бы они ни пытались достичь, шансы на успех у них очень малы.
— Поможет ли это найти их, ваше величество?
— Возможно. — Королева захлопнула книгу, и в сиянии свечей закружилась пыль. — К делу!.. Есть ли новости от охотников за удачей?
— Еще нет, ваше величество.
— Ну да, на это, пожалуй, и надеяться не стоило. Полагаю, у тебя есть новости получше… Что с подготовкой к завтрашним военным действиям?
— Три тысячи пехотинцев, вооруженные и с провизией, мэм. Ждут вашего слова.
— Начнем на рассвете. По крайней мере, одно удовольствие я получу — щелкну по носу кое-кому из Уни.
— Да, ваше величество.
— Отлично! Вы свободны.
Поклонившись, орк направился к двери.
И только выйдя из королевских покоев, опять задышал полной грудью. За то короткое время, что Мерсадион служил генералом в армии Дженнесты, он много раз был мишенью для оскорблений. Несколько раз он серьезно опасался за собственную жизнь. Но ни одно из тех острых переживаний не шло ни в какое сравнение с тем облегчением, которое он испытал сейчас, обнаружив, что пережил эту демонстрацию королевской рассудительности.
5
Страйк хотел как можно быстрее выбраться из Скратча и повел Росомах на север, рассудив, что Хаскер, вернее всего, отправится в направлении Кейнбэрроу.
Ближе к полудню, когда от возможной погони отряд отделяло уже значительное расстояние, они замедлили ход. Впрочем, Страйк придерживался мнения, что вряд ли тролли бросятся в погоню среди бела дня. Таннар это подтверждать отказывался. От него, кроме ругани и проклятий, вообще ничего было не добиться.
На протяжении дня Росомахи двигались размеренным шагом. Везде искали следы пребывания Хаскера или Коиллы, для чего рассылали разведчиков — вперед и по флангам.
Наступили сумерки, тени удлинились. Надвигающийся мрак сделал задачу почти невыполнимой. В дружине воцарилась почти осязаемая атмосфера уныния.
Больше часа прошло в угрюмом молчании. Наконец его нарушил Элфрей:
— Затея безнадежна, Страйк. Мы плывем по течению. Нам нужен план.
— И отдых, — добавил Джап. — Мы уже больше двух суток не спим.
— План у нас есть, — хмуро отвечал Страйк. — Разыскать Коиллу и Хаскера. А отдыхать некогда.
Джап и Элфрей скорбно переглянулись.
— Действовать без плана на тебя не похоже, капитан, — заметил Элфрей. — В момент кризиса хорошая стратегия нужна как никогда. Ты сам часто повторял это.
— А что с ним? — Джап показал пальцем на Таннара.
Тот ехал в хвосте колонны, связанный, с повязкой на глазах, под бдительным оком двух рядовых.
Элфрей кивнул:
— Вот-вот.