«Где я, что упустил? Как так вышло? Почему Тень выжил? Или Батя сам дивится этой мысли, ему кто помогает, там?..»
Колесников вперивается в одну точку на потолке. Он мысленно пытается раздвинуть бетон, вырваться из тесного склепа, воспарить над землёй и увидеть Подольск этот город проклятых.
Батя закрывает глаза. Он сам не замечает, как проваливается в липкое марево страшных воспоминаний
Глава 2
Грехи отцов
Убежище. Семнадцать лет назад
По коридору, перепрыгивая через спящих на полу людей, бежит лысый запыхавшийся мужчина лет тридцати тридцати пяти, в замызганном и застиранном до серого цвета халате, который обычно носят медики.
Вслед ему раздаются мат и отборная брань:
Куда ты прёшь, мудила!
Какого лешего!
К хору мужских голосов добавляется визгливый женский:
Чтоб тебя! Ни днём, ни ночью покоя от вас нет!
Да пошла ты на хер! бросает Хирург, пиная не в меру ретивую бабу, схватившую его за ногу. Зенки лучше протри, сука! Только приди ко мне, когда животом маяться будешь!
Да чего уж там, это я спросонья! охнув, испуганно тянет женщина, быстро разжимая пальцы. Извини, не разобрала!
Хирург, бросив гневный взгляд на разглядевших его, а теперь усиленно притворяющихся, что они дрыхнут, укрываемых, проходит ещё несколько шагов, поворачивает за угол и застывает перед металлической дверью в бокс. Медик неуверенно топчется на месте, наконец, решается, поднимает руку и тихо стучит.
Эльза почему-то шепчет Хирург. Это я Саныч
За дверью слышится тяжкий вздох, шорох, раздаются шаги, щелкает задвижка и в чуть приоткрытой щели показывается недовольное лицо женщины. Отбросив со лба прядь черных, но с уже заметной проседью волос, Эльза выпаливает:
Чего тебе!
Хирург, стараясь не подать вида, что он смутился, хорошо зная, что об Эльзе, не иначе как о ведьме, способной проклясть любого, за глаза не говорит, продолжает:
Батя сказал, чтобы ты пришла и помогла нам. Катька рожает.
И что?.. тянет Эльза. Я вам зачем? Сами не справитесь?
Ну так мнётся Хирург, ты же говорила тогда, что хмм медик пытается подобрать слова, в общем, давай, идём
Дверь открывается. В колких синих глазах Эльзы отражается тусклый свет ламп-сороковок. Саныч почти физически ощущает, как его ощупывают, точно заглядывают в душу, выворачивая наизнанку нутро.
Это Катькина кровь на тебе? женщина тычет пальцем в халат, на котором виднеются свежие бурые пятна.
Да, нехотя отвечает Хирург.
Это Катькина кровь на тебе? женщина тычет пальцем в халат, на котором виднеются свежие бурые пятна.
Да, нехотя отвечает Хирург.
Реально всё так хреново? Эльза щурится, глядя прямо в глаза медика.
А ты приди, и сама посмотри! горячится, теряя терпение, Саныч. Мы её в третий резервный медблок положили, где обычно бойцов латаем, чтобы внимание не привлекать, а ты у нас за акушерку числишься! Или мне Бате передать, что ты, мягко говоря, проигнорировала его просьбу? Хирург делает ударение на последнем слове. Думаешь, он обрадуется? Вы и так с ним как кошка с собакой! Не усугубляй своего положения!
Не как кошка с собакой, а на ножах, бурчит женщина, потирая ладонь, на которой виднеется алый рубец от недавно зажившего шрама. Идём, а то ты глотку драть горазд! Перебудишь всех.
Хирург кивает и, повернувшись, быстрым шагом уходит прочь по коридору.
Вот и свершилось, шепчет Эльза, сверля взглядом спину медика, всё как я и предсказывала
В женщине точно борются две сущности. Одна, толкая в спину, вопит: «Помоги Катьке!», а вторая точно держит когтистыми пальцами за подол накидки, нашёптывая: «Пусть эта подстилка сдохнет! Эта тварь вынашивает ублюдка Колесникова, а ты хочешь её спасти?! Кем ты тогда будешь?»
Эльза с полминуты думает, затем плюёт на пол, на несколько секунд исчезает в полумраке бокса. Вскоре она выходит оттуда с переброшенной через плечо объёмной сумкой, в которой что-то побрякивает с металлическим звуком.
Убежище. Третий медблок. Пять минут спустя
А пришла, ну заходи, устало говорит Колесников Эльзе, застывшей на пороге хирургического отделения.
Началось? спрашивает женщина, глядя в сторону лежащей на кушетке и едва слышно стонущей девушки, накрытой покрывалом, под которым угадывается огромный живот. Разительным контрастом с измождённым осунувшимся лицом и лихорадочно блестящими глазами смотрятся размётанные по подушке густые тёмные волосы неслыханная роскошь в мире после.
А чего, не видно, что ли?! злится Батя, нарочито оправляя кобуру с пистолетом.
А где все? интересуется женщина, озираясь по сторонам. Пусто здесь чего-то.
А нам публика ни к чему, отвечает Колесников, или ты думаешь, я на роды всех созову? Саныча и тебя хватит.
Опять ты мне врёшь! неожиданно выпаливает Эльза, проходя вперёд. Ты просто боишься, что все увидят, как
Заткнись тварь! рявкает Батя так, что Саныч, копошащийся возле столика с хирургическими инструментами, от неожиданности впечатывается в стену.
Подорвавшись с места, Колесников подбегает к Эльзе.
Молчи, дура! Если ты ещё хоть слово вякнешь!
Батя заносит руку над женщиной.
Ну, ударь меня! Эльза с вызовом смотрит в глаза Колесникова. А ещё лучше порежь, как в тот раз! Ну, чего ждёшь, кишка тонка? Или боишься сдохнуть без меня! Или выбрось на поверхность, как ты поступаешь со всеми, кого вы называете выродками! Они больше люди, чем вы!