Сегодня утром На тебе это не сказалось?
Я вскинула голову:
Вроде бы нет. Я даже не поняла, в чем дело. Скажи, Ианта сильно разозлилась?
Не знаю. Она ведь любит все знать заранее. А тут Вряд ли она умеет справляться с неожиданностями.
Наверное, мне стоит извиниться. Я испортила ей церемонию.
Его глаза вспыхнули.
За что? Возможно, это и в самом деле было благословением. Меня до сих пор удивляет магия, когда она касается тебя. Если Ианта рассердилась, нам-то что?
Я прикинулась, будто раздумываю над его словами, потом кивнула. Прижалась к нему покрепче, ненавидя все места, где наши тела соприкасались. Не представляю, как Риз выдерживал Амаранту. Пятьдесят лет подряд.
Ты сегодня удивительно выглядишь, сказал Тамлин.
Я пробормотала обычные слова благодарности, потом как бы невзначай сказала:
Ласэн мне рассказывал в ночь Каланмая ты не смог совершить Ритуал. Ты отказался.
«И позволил Ианте забрать в пещеру Ласэна», мысленно добавила я.
У Тамлина дрогнул кадык.
Я не мог этого выдержать.
Зато он без колебаний пошел на сделку с Сонным королевством, словно я была украденной вещью и он задался целью ее вернуть.
Возможно, случившееся утром было чем-то бо́льшим, чем просто благословением, сказала я.
Тамлин лишь погладил меня по спине.
Мы молча протанцевали еще три танца. Я вдруг ощутила сильный голод, и мы пошли туда, где столы уже ломились от угощений. Я позволила Тамлину ухаживать за мной, накладывать на тарелку то, что, как он считал, мне обязательно понравится. Мы уселись под ветвями старого кривого дуба и молча ели, слушая музыку и разглядывая танцующих.
У меня на языке вертелись вопросы. Неужели мое возвращение стоило того, чтобы пожертвовать благополучием его Двора? Очень скоро сюда вторгнутся силы Сонного королевства и завладеют этими землями. И тогда здесь уже не будет ни танцев, ни песен, ни праздников. Браннага ясно дала понять, какой порядок воцарится в здешних местах, когда появятся их солдаты.
Но я не сказала ни слова. Солнце двинулось в обратный путь. Недолгие сумерки сменились вечерней темнотой.
Вспыхнули костры. А высоко в небе перемигивались звезды. Я стала смотреть на них, почти не обращая внимания на вечернюю часть празднества. В их молчаливом обществе мне было гораздо приятнее и спокойнее.
Глава 5
В особняк я вернулась в два часа ночи едва переставляя ноги. О том, чтобы встретить рассвет на холмах, не было и речи.
Особенно после выразительных взглядов Тамлина. Должно быть, он вспоминал прошлый год, когда увел меня в луга и мы целовались до самой зари.
Я попросила Ласэна проводить меня, и он с превеликой радостью согласился. У него были свои причины. Он думал только об Элайне, и все прочие женщины перестали для него существовать. Помимо этого, он хотел скрыться от Ианты, которая весь день пыталась затащить его в укромный угол и расспросить о случившемся во время церемонии.
Я не пошла в купальную смывать дневной пот, а просто надела короткую кружевную ночную рубашку, когда-то очень нравившуюся Тамлину, и плюхнулась в кровать.
Мне очень хотелось спать, но моя стратегия требовала бодрствования, и потому целых полчаса я вертелась и крутилась в постели, комкая и сминая простыни.
Для задуманного мною требовалось вдохновение. Я черпала его, представляя ухмыляющуюся морду аттора, представляя Ткачиху с двумя бездонными дырами вместо глаз. Потом вызвала в памяти лица Несты и Элайны, когда их силой заталкивали в Котел.
Празднество на холмах еще продолжалось, когда я, испустив короткий пронзительный вопль, выскочила из постели.
У меня колотилось сердце, и его стук отдавался в жилах и даже в костях. Мокрая от пота, растрепанная, я приоткрыла дверь, выскользнула в коридор и замерла перед дверью Ласэна.
Он открыл после второго удара.
Я слышал твой крик. Что-то случилось?
Широко раскрытым красно-коричневым глазом Ласэн косился на мои растрепанные волосы и мокрую от пота рубашонку.
Я сглотнула. Ласэн понял мой молчаливый вопрос и отошел от двери, пропуская меня внутрь. Он был голым по пояс, но успел натянуть штаны и сейчас торопливо их застегивал.
В убранстве его комнаты преобладали оттенки Двора осени единственное напоминание о родине, которое он не прятал от чужих глаз. Сумрак не помешал мне увидеть, что его постель измята не меньше моей. Ласэн устроился на изогнутом подлокотнике большого кресла, напротив закопченного очага. Я стояла на малиново-красном ковре и заламывала руки.
Мне до сих пор снится Подгорье, хрипло прошептала я. Когда просыпаюсь, не могу вспомнить, где я.
Я подняла левую руку, ныне свободную от татуировки, и добавила:
Даже не помню, в каком времени нахожусь.
Это было полуправдой. Да, мне действительно снились те страшные дни, однако они уже не выбивали меня из колеи. И я не неслась посреди ночи в отхожее место, чтобы вытряхнуть из себя съеденное за ужином.
Что тебе приснилось на этот раз? тихо спросил Ласэн.
Я подняла на него усталые, измученные глаза:
Как будто она распяла меня на стене. Как Клеру Бадор. А потом появился аттор
Содрогнувшись всем телом, я закрыла лицо руками.
Ласэн встал и подошел ко мне. Страх и боль моих слов достаточно скрывали и мой запах, и мою силу. А тем временем темные нити, протянутые мною вокруг, уловили легкое колебание.