Клэр заглянула во все помещения и в коридор, пол которого был покрыт толстым слоем пыли.
Завещания нигде нет, объявила она.
Как странно! проговорил Филип, мельком оглядев гостиную. Куда же он его дел?
Сделав вид, что его одолевает любопытство, он отошел от тела и стал выдвигать ящики стола.
Здесь и вправду нет!
Подойдя к буфету, он стал шарить среди фарфора и засовывать пальцы в вазы.
Его нигде нет. Это очень странно, Клэр!
А он не?.. Может, у него?..
Филип чуть сдвинул тело.
Нет, у него ничего нет. Где же оно может быть?
Возможно, он увидел, как Стивен уходил вечером, и отдал завещание ему.
Нет, я проводил Стивена до самых ворот.
Филип вернулся к телу, но его мысли были явно заняты другим, и через минуту он воскликнул:
А, может быть, он его порвал?
Тогда где обрывки?
В домике не было камина и вообще никакого огня.
Ха, видно, он их проглотил.
Но зачем? Почему просто не порвать завещание и не прятать обрывки? Мы все о нем знали зачем было что-то скрывать?
Клэр подошла к тахте, где лежал окоченевший труп, но Филип милосердно прикрыл ей глаза рукой.
Господи, как все это ужасно! Не успел бедный старик умереть, а уже столько суеты и загадок вокруг завещания!
Ну, я пока особых загадок не вижу, возразил Филип. Скорее всего, все объясняется очень просто, просто мы пока этого не знаем. А вот то, что он умер в полном одиночестве, действительно ужасно, и я не могу отделаться от мысли, что это моя вина.
Клэр отошла к окну и стала смотреть в сад. На солнце ее волосы загорелись червонным золотом. Умерший старик не слишком любил ее; она была гораздо умнее Петы и не уступала ей в привлекательности, хотя ее красота была более сдержанной, чем у похожей на дикую розу кузины. Однако сэр Ричард ни в грош не ставил женский ум и презирал ее претензии на интеллект, что больно ранило чувствительную натуру Клэр. Она часто обижалась на него, так что его смерть ее не слишком огорчила. А раз так, то нечего притворяться и изображать горе, которого не испытываешь. Проигнорировав последнее замечание Филипа, она деловито произнесла:
Клэр отошла к окну и стала смотреть в сад. На солнце ее волосы загорелись червонным золотом. Умерший старик не слишком любил ее; она была гораздо умнее Петы и не уступала ей в привлекательности, хотя ее красота была более сдержанной, чем у похожей на дикую розу кузины. Однако сэр Ричард ни в грош не ставил женский ум и презирал ее претензии на интеллект, что больно ранило чувствительную натуру Клэр. Она часто обижалась на него, так что его смерть ее не слишком огорчила. А раз так, то нечего притворяться и изображать горе, которого не испытываешь. Проигнорировав последнее замечание Филипа, она деловито произнесла:
Для всех, а особенно для нас с тобой, очень важно, чтобы это завещание не было подписано.
Ведь если у них с Филипом будут деньги, он сможет содержать Элен и ребенка, а Клэр знала, что Филип никогда не оставит жену без материальной поддержки, причем достаточно приличной; он остро чувствует вину и считает, что должен сполна расплатиться за свою измену.
Если мы с тобой получим тысяч десять-двенадцать на двоих, ты сможешь обеспечить Элен и купить практику где-нибудь в другом месте.
Филипу стало неловко.
Да, но Дорогая, сейчас не время говорить об этом. Бог с ним, с завещанием в любом случае это был всего лишь текст, он не мог его подписать без свидетелей и всего прочего.
Тогда где оно?
Думаю, он все же отдал его Стивену возможно, тот вернулся назад.
Клэр опять посмотрела в окно.
Вряд ли. После того как Бро посыпал дорожки, никто к домику не подходил.
Закончив приводить в порядок тело, Филип накрыл его пледом. Постояв немного у тахты, он, приободрившись, подошел к кузине.
Похоже на то. Какая же ты наблюдательная!
Между розовых кустов вилась узкая желтая дорожка, ведущая к французскому окну.
Бро посыпал ее песком около девяти вечера. Я видела его из окна, когда сажала на горшок ребенка. Посмотри, на ней четко видны мои следы: я приходила утром с подносом, а потом побежала к дому. И еще там твои и мои, когда мы шли сюда уже вдвоем я, а за мной ты. Ты свернул с подъездной дороги, прошел по краю дорожки и задел поднос.
Филип пожал плечами:
Пока мне ничего не понятно. Но мы должны вернуться в дом и сообщить всем, что произошло.
Он отошел от окна и стал медленно собирать сумку, стараясь чуть оттянуть неизбежное. Как врачу ему часто приходилось сообщать печальные известия, стоя в окружении неутешных родственников, подобно скале среди бушующих волн, которые сам же и поднял. И всякий раз он страшился этого. Реакция людей, потерявших близкого человека, была мучительно однообразной, а слова утешения и поддержки столь банальны, что ему неловко было видеть, как безотказно они действуют, и он каждый раз ожидал, что скорбящие уличат его в неискренности и скажут: «Вы уже говорили это миссис такой-то и миссис такой-то и сотням рыдающих женщин до них».
Филип представил себе, как Белла зарыдает у него на плече, а Элен будет стоять рядом и насмешливо смотреть на нее, а потом прорвет оборону его приличествующего случаю горя, прекрасно зная цену его искренности и печали. Завернув в бумажку использованную ватку, Филип открыл сумку, чтобы положить туда пузырек с эфиром.