У исмаилитов были два особенно упорных врага правитель Мазендерана и Аббас, сельджукский правитель Рея, который организовал массовую резню исмаилитов в этом городе и нападал на их территории. Про обоих говорят, что они возвели башни из черепов
исмаилитов. В 1146 или 1147 году Аббас был убит султаном Масудом во время его посещения Багдада «по знаку, как пишет летописец-исмаилит, султана Санджара». Его голова была отправлена в Хорасан. Есть некоторые указания, что султан Санджар и исмаилиты были «на одной стороне», хотя в другое время они вступали в конфликт, например, когда Санджар поддержал попытку возродить суннитскую веру в одном из центров исмаилитов в Кухистане. Там, как и в других местах, связанные с этим вопросы носят местный и территориальный характер. Следует отметить, что в других исмаилитских замках и феодальных владениях, помимо Аламута, руководящий пост передавался от отца к сыну, и зачастую конфликты, в которых участвовали исмаилиты, были чисто династического свойства.
У исмаилитов были два особенно упорных врага правитель Мазендерана и Аббас, сельджукский правитель Рея, который организовал массовую резню исмаилитов в этом городе и нападал на их территории. Про обоих говорят, что они возвели башни из черепов
исмаилитов. В 1146 или 1147 году Аббас был убит султаном Масудом во время его посещения Багдада «по знаку, как пишет летописец-исмаилит, султана Санджара». Его голова была отправлена в Хорасан. Есть некоторые указания, что султан Санджар и исмаилиты были «на одной стороне», хотя в другое время они вступали в конфликт, например, когда Санджар поддержал попытку возродить суннитскую веру в одном из центров исмаилитов в Кухистане. Там, как и в других местах, связанные с этим вопросы носят местный и территориальный характер. Следует отметить, что в других исмаилитских замках и феодальных владениях, помимо Аламута, руководящий пост передавался от отца к сыну, и зачастую конфликты, в которых участвовали исмаилиты, были чисто династического свойства.
Казалось, из исмаилизма ушел весь пыл. Находясь в фактическом тупике, при молчаливом взаимном принятии друг друга исмаилитскими княжествами и суннитскими монархиями масштабная борьба с целью свержения старого порядка и установления нового тысячелетия именем скрытого имама выродилась в пограничные распри и налеты с угоном скота. Замки-цитадели, изначально предназначенные быть острием большого наступления на суннитскую империю, превратились в столицы местных сектантских династий, характерных для истории ислама. У исмаилитов был даже свой монетный двор, где они чеканили собственные монеты. Да, фидаи по-прежнему совершали убийства, но в этом для них не было ничего необычного, и в любом случае этого едва ли было достаточно, чтобы зажечь надежды правоверных.
Среди них все же были такие, которые оглядывались на славные времена Хасан-и Саббаха самоотверженность и авантюрность его борьбы на начальном этапе и веру, которая вдохновляла исмаилитов. Они нашли лидера в лице Хасана сына и очевидного наследника владыки Аламута Мухаммеда. У него рано зародился интерес. «Когда он едва приблизился к благоразумному возрасту, у него появилось желание изучать и исследовать учения Хасан-и Саббаха и своих предков. Благодаря своему красноречию он завоевал сердца большей части народа. Так как теперь его отец проигрывал ему в этом искусстве, Хасан. выглядел великим ученым рядом с ним, и поэтому. простолюдины пошли за ним. А так как они не слышали такие речи от его отца, то начали думать, что это имам, появление которого было обещано им Хасан-и Саббахом. Преданность людей ему усилилась, и они поспешили стать его последователями и пошли, как за вождем».
Мухаммеду это совсем не понравилось. Будучи консервативным исмаилитом, он был «несгибаем в своем следовании принципам, заложенным его отцом и Хасан-и Саббахом в отношении ведения пропаганды от имени имама и внешнего соблюдения мусульманских обычаев. И он счел поведение сына не соответствующим этим принципам. Поэтому резко осудил его и, собрав людей, сказал так: Хасан мой сын, и я не имам, а один из его даи. Всякий, кто слушает моего сына и верит его словам, неверный и атеист. И на этом основании он наказал некоторых из тех, кто поверил в его сына как в имама, применив всевозможные пытки и муки; а в другом случае приказал казнить в Аламуте 250 человек, а затем взвалить и привязать их трупы на спины других 250 осужденных по аналогичному обвинению и изгнал их из замка. И так они лишились мужества и были подавлены». Хасан выждал какое-то время и сумел развеять подозрения своего отца. После смерти Мухаммеда в 1162 году он без проблем стал его преемником. Тогда ему было тридцать пять лет.
Сначала правление Хасана не было богато событиями и было отмечено лишь некоторым послаблением строгого соблюдения священного закона, которое раньше царило в Аламуте. А через два с половиной года после своего вступления на престол, в середине месяца поста Рамадана, он провозгласил тысячелетие.
Рассказы исмаилитов о том, что произошло, сохранились в более поздней литературе этой секты и в несколько измененной форме в персидских хрониках, написанных уже после падения Аламута. В них говорится о любопытных вещах. На 17-й день месяца Рамадана 559 года [8 августа 1164 г.] под влиянием Девы, когда Солнце было в Раке, Хасан приказал построить кафедру во дворе замка Аламут, обращенную на запад, и поставить четыре огромных знамени четырех цветов белого, красного, желтого и зеленого по ее четырем углам. Люди из разных регионов, которых он ранее созвал в Аламут, собрались во дворе замка: те, которые с востока, справа, те, которые с запада, слева, те, что с севера Рудбара и Дайлама, спереди лицом к кафедре. Так как кафедра была обращена на запад, собравшиеся повернулись спиной к Мекке. «Затем, говорится в трактате исмаилитов, ближе к полудню Владыка [Хасан] в белых одеждах и белом тюрбане вышел из замка, приблизился к кафедре с правой стороны и легко поднялся на нее. Три раза он произнес приветствия: сначала дайламитам, потом тем, кто стоял справа, а далее тем, кто был слева. На мгновение он сел, а потом снова поднялся и, держа в руках меч, заговорил громким голосом». Обращаясь к «обитателям миров, jinn, людям и ангелам», он объявил, что ему пришло послание от скрывающегося имама с новыми руководящими указаниями. «Имам наш прислал вам свое благословение и сострадание и назвал вас своими избранными слугами. Он освобождает вас от бремени предписаний священного закона и ведет вас к возрождению». В добавление к сказанному имам назвал Хасана, сына Мухаммеда, сына Бузургумида, «нашим наместником, даи и защитником. Наша паства должна повиноваться и следовать за ним как в религиозных, так и светских вопросах, признавать его распоряжения как обязательные и помнить, что его слово это наше слово». Когда Хасан закончил свое обращение, то сошел с кафедры и два раза простерся на земле с праздничной молитвой. Затем были накрыты столы, и он пригласил всех прервать свой пост, присоединиться к праздничному столу и веселиться. Были отправлены гонцы на запад и восток с радостной вестью. В Кухистане глава крепости Муминабад повторил церемонию, состоявшуюся в Аламуте, и провозгласил себя наместником Хасана с кафедры, повернутой не в нужную сторону. «И в тот день, когда были обнародованы эти позорные вещи и провозглашены эти беды в этом гнезде еретиков Муминабаде, все веселились и открыто пили вино на ступенях этой кафедры и вокруг нее». В Сирии тоже была получена эта весть, и правоверные праздновали конец закона.