Христос родился! дружно сказали мы с сестрой, переступая порог квартиры.
Славим его! не менее дружно откликнулась вся семья.
Застолье вышло теплым и веселым, а после него Алексей Константинович пригласил меня в кабинет «на сигару и рюмку коньяка».
Мы расположились около небольшого круглого столика, на котором стояли серебряные стопочки и бутылка «Курвуазье».
Михаил Сергеевич, кашлянув, начал Хмёлев, разливая благородный и благоухающий напиток. У меня к вам разговор.
Нет уж, Алексей Константинович, называете меня, как и раньше, по имени. Мы дружим семьями, я вас знаю с детства, и нам нет нужды в таких условностях, перебил я его.
На самом деле, еще с августа, когда я вернулся после разговора с цесаревичем, Хмелёв стал смотреть на меня с этаким деловым расчётом. Он явно обдумывал какую-то идею и «созревал». И вот теперь, кажется, «созрел» окончательно.
Хорошо, Михаил Позвольте мне затронуть несколько интимную тему. О, я и в мыслях не имел проявить неуважение, просто он замолчал.
Продолжайте, пожалуйста. Я же ваш друг.
Спасибо, голубчик, с признательностью сказал он и пожал мне руку. Дело в том, что наше правление железной дороги имеет возможности и желание расширить свою деятельность. Мы хотим строить новые дороги, что будет весьма полезно и для России. Согласны?
Согласен, я не стал уточнять, что подобные начинания, как правило, оказываются «весьма полезны» и для тех, кто их осуществляет. Я же простой офицер. Чем я могу быть вам полезен?
В целом, не надо быть семи пядей во лбу, чтобы понять, к чему в итоге подойдет беседа. Но я хотел, чтобы Хмелёв высказался до конца.
Пожалуйста, не скромничайте, Михаил. Вы совсем не простой офицер. Я имею все основания полагать, что ваша встреча с цесаревичем Николаем Александровичем не ограничилась лишь одной беседой. Я прав?
Прежде чем ответить, позвольте спросить, умете ли вы хранить секреты?
Да, ответ прозвучал быстро и взгляда Хмелёв не отвел. Я ему верил во-первых, он друг нашей семьи. А во-вторых, и в самом деле по роду своей деятельности, будучи допущен до различных тайн, научился их хранить. Ну, а то, что он сложил два плюс два и сделал правильные выводы о моих взаимоотношениях с цесаревичем, выглядело вполне логично.
Хмелёв и родные видели, что уходя в Зимний дворец, я прихватил с собой прекрасные шахматы. Кому они предназначались с их точки зрения? Может и не самому цесаревичу, но явно кому-то из «приближенных». Тем более, меня видели в числе приглашенных гостей во время венчания Николая и Марии.
Пообещайте, что будете молчать.
Обещаю, Михаил.
Хорошо. Я действительно иной раз общаюсь с наследником. Мы познакомились давно, когда я еще был корнетом, и с тех пор поддерживаем отношения.
Так я и думал, с облегчением выдохнул Хмелёв. Он улыбнулся и, казалось, мысленно покачал головой, добавив: «а ты не прост, я сразу понял».
Дальнейшая беседа не принесла никаких неожиданностей. Правление, которое представлял Хмелёв, выражало заинтересованность в строительстве новых железнодорожных дорог. Тем более, в газетах публиковались сведения, что полученное от аренды Аляски золото планируется потратить как раз на это направление. И Хмелёв хотел добиться, чтобы проект передали в руке той группе весьма не бедных людей, которых он представляет.
Деньги тут крутились огромные. Мои пятнадцать тысяч казались каплей в море. Но не деньги были нужны Хмелёву и правлению. Им был нужен цесаревич и его участие в проекте. А это всё: престиж, уважение, возможности, гарантии, новый уровень, если так сказать.
Я готов поговорить с цесаревичем, но при одном условие, я замолчал, а Хмелёв впился в меня взглядом. Все должно быть честно и прозрачно. Хотя бы относительно честно. Если ваше правление хочет и дальше находиться под патронажем Николая Александровича, оно должно показать себя. У цесаревича на сей счет есть пунктик все те, кого он удостаивает своего внимания, людьми должны быть благородными, искренними, правдивыми, думающими не только о себе, но и благе России. Если вас подобное устроит, то не вижу препятствий.
Этого вполне достаточно. Мы принимаем такие условия, Хмелёв собственноручно еще раз наполнил стопки. Сами понимаете, Михаил, мы в долгу не останемся.
Этого вполне достаточно. Мы принимаем такие условия, Хмелёв собственноручно еще раз наполнил стопки. Сами понимаете, Михаил, мы в долгу не останемся.
Хорошо. Но я попрошу вас об одной маленькой услуге.
Весь внимание.
Отец и мама неоднократно говорили, что у вас есть связи по всей России. Вы долгое время жили в Казани, Москве, Нижнем Новгороде Мне нужен человек талантливый инженер или ученый, у которого имеются различные идеи.
Какого рода идеи?
Строительство мостов, электричество, телефон, телеграф, новаторство в оружейной сфере. Поищите?
Хм, почему бы и нет? А когда сможете поговорить с цесаревичем?
Когда получится, но постараюсь не затягивать. Но и вы должны понять, я не могу заходить в Аничков дворец в любое удобное мне время.
Мы посмеялись и вновь выпили по стопке прекрасного коньяка. Беседа прошла удачно. И теперь с Хмелёвыми меня связывают не только дружеские, но и деловые отношения.