Да понятия не имею! разозлилась я. Я что, автослесарь?!
Достаточно. Ванда встала и принялась снимать датчики с моей головы.
Что со мной будет? спросила я растерянно.
Все хорошо, Мила, тест отрицательный, успокоила Ванда.
Я выдохнула.
А у кого положительный?
Пока ни у кого.
Даже у Клауса?
Даже у Клауса.
А он вообще работает, этот тест?
Ванда молчала. Я думала, она уже ничего не ответит, но она сказала устало:
Мила, я не дурее вас. Я врач общей практики, у меня приказ придумать тест и проверить двести человек экипажа. Что я еще могу? Что капитан еще может?
Я молчала.
Витамины, что я давала, пьешь по схеме? В голосе Ванды прорезались заботливые нотки. Малышу они необходимы. Все, иди. Позови там следующего
Она отцепила последний датчик, но вдруг нащупала шишку на виске.
Ай! дернулась я.
Это что?! строго спросила Ванда.
Она по-хозяйски откинула мою челку, словно я была породистой лошадью, и теперь внимательно разглядывая синяк.
Полка в санузле, мрачно сказала я. Упала и ударилась.
Ванда вдруг отошла на два шага и скомандовала:
На рентген! Полное сканирование! К аппарату, живо!
Только не рентген! испугалась я. Мне нельзя!
Глаза Ванды расширились.
Рядом с ней уже стоял Джафар. Он больше не читал планшетку. В его руке был здоровенный блестящий пистолет. Я смотрела в это дуло странное, большое, изогнутое в виде русской буквы «П». И почему-то думала: как оттуда вылетит пуля?
Без резких движений, произнес Джафар. Медленно идем к рентгену
Нет! снова закричала я и попятилась к двери. Мне нельзя рентген! Он же полное сканирование Слова путались, я хотела объяснить, но не могла.
Стоять! прошипел Джафар.
Я почувствовала, как меня обдало жаром, и сразу по спине прокатилась волна холодного пота. Я думала в тот момент, что он не шутит. Что он сошел с ума. Нужны были какие-то слова.
Джафар, ты в меня выпустишь пулю?
Строительную скобу. Но голову снесет. У меня приказ, Мелисса, эту штуку капитан для того мне и выдал.
Но ты же меня знаешь три года! закричала я, пятясь к спасительной двери. Мы каждую субботу играем в теннис! Джафар!
На рентген! рявкнул Джафар и качнул пистолетом. Не шевелись! Это приказ! В его голосе тоже слышались скрытые нотки отчаяния, словно он сам не понимал, как поступить.
Но я уже уткнулась спиной в спасительную дверь и теперь пыталась нащупать клавишу. Нажать и дверь с жужжанием поедет вбок, я вывалюсь в коридор, а там сидят люди, друзья, Альфред. Им станет все видно, все слышно, они смогут объяснить
Я нащупала клавишу. Нажала и уже сама поняла, что это не клавиша двери. Свет в кабинете разом погас. И тут же в навалившейся тьме раздались подряд три мелких торопливых хлопка. А затем вдруг резко обожгло живот, словно плеснули кипятком.
Я слышала звуки и голоса, они были в соседнем мире, но мешали. Наконец я сделала усилие и вынырнула. Надо мной белел потолок и плавало лицо Альфреда.
Милочка! говорил он взволнованно. Как ты?
Я облизнула пересохшие губы. Очень хотелось пить. Вместо живота словно была пустота.
Где я? удалось мне произнести.
Я попыталась поднять голову.
Лежи, лежи! заволновался Альфред. Ванда тебя прооперировала, все хорошо!
Рядом с Альфредом появился Джафар.
Мила, прости меня, если сможешь, я не знаю, как это вышло выдавил он и исчез.
Мила, ну почему? спросил Альфред. Почему ты отказалась делать рентген? Что еще они должны были подумать? У тебя же нет паразита! Тебя просканировали с ног до головы!
Все-таки просканировали? Я тихо застонала. Но Джонни Малышу ведь опасен рентген на этих сроках!
Альфред отпрянул, лицо его вытянулось.
Так ты из-за этого отказывалась?! Из-за такой ерунды?!
Ерунды?! Они хотели полное сканирование, это огромная доза!
Господи, Мелисса Ну а теперь что? Разве теперь лучше?!
Что теперь? спросила я и почувствовала, как сердце вдруг сжалось и упало в бесчувственную пустоту посередине живота.
Теперь нет Джонни, с горечью сказал Альфред. И мы больше не сможем иметь детей
Альфред настоял, чтобы меня перевели из медбокса в каюту. Он ухаживал за мной, носил бульон из столовой. Приходила Ванда, делала уколы и перевязки. Заходил Жак, почему-то тоже извинялся, я попросила его уйти.
Я лежала и смотрела в потолок каюты, и мне казалось, что жизнь закончилась вместе с Джонни. Я была в полусне и плохо понимала, что происходит вокруг.
Передо мной на стене висела панель корабельного селектора. Иногда она включалась, и появлялось лицо капитана с экстренными сообщениями. Помню, он говорил, что объявляет на корабле чрезвычайное положение, берет на себя полное командование и распускает совет групп. Какое командование, если он и так капитан? Днем позже Марк Йоганн объявил, что вторая и третья палубы закрыты, проход только на работу и обратно. Потом было что-то про скафандры, которые обязательно носить всюду, но они выдаются только по спискам. Потом про комендантский час, запрет покидать каюты в ночное время. Потом что-то про суд над Клаусом, какое-то единое голосование. Потом про раздачу кислоты, которая растворяет фторфунгин, для самостоятельного опрыскивания помещений.
Потом Альфред долго шипел пульверизатором по углам, а каюта наполнялась острым кислым запахом, от которого щипало глаза, забытый вкус детства, когда мы на спор откусывали попки лесным муравьям. С этого дня кислым запахом пропитался весь корабль.