Соглашаюсь с замечательным историком наполовину. Насчет «уважения частной собственности» он, бесспорно, прав. А вот на патриотические призывы и наши «отважные русские парни» очень даже откликаются. Но при одном условии! Только когда враг ступил непосредственно на нашу землю
Но не будем спорить: реакция поляков и в этом случае гораздо более быстрая и безотказная. Разница, возможно, в том, что Россия огромная страна. И многие ее жители скажем, где-нибудь далеко за Уралом даже в случае нападения на Россию с Запада нередко сначала думали про себя: «Ну, до наших-то краев навряд дойдет»
В Польше было иначе.
1 августа 1920 года Западный фронт Красной армии взял Брест и двинулся на Варшаву. А расстояние между ними меньше двухсот километров. Это вам не бескрайняя Россия.
«Большевики, вступая в Польшу, рассчитывали на активную поддержку польских рабочих и крестьян. Однако поляки, не забывшие разделов своей страны (напомню: история Польши это во многом история многократных разделов ее территории между разными странами, включая Россию. М. Ч.) и русификаторской политики царских властей, воспринимали красные войска как русскую завоевательную армию, несущую Польше новое порабощение. Приближение Красной армии к Варшаве вызвало небывалое национальное сплочение. Было создано правительство национальной обороны, включающее политиков всех оттенков от консерваторов до националистов. Польскую армию пополнили добровольцы».
16 августа польские армии прорвали позиции советских войск и вышли им в тыл. Красная армия поспешно отступала. Немало бойцов попало в плен.
Рухнула «грандиозная большевистская химера: мечта о всемирной социалистической революции, принесенной в Европу победоносными красноармейскими штыками» (Кацва Л. А.).
Зато завоевать Россию красным явно удавалось.
121. Победа красных
В течение 1920 года завершалась Гражданская война победой Красной армии, то есть большевиков.
Я не берусь в рамках небольшой книжки для школьников обсуждать почему победили красные, а не белые. Это серьезная научная тема главным образом для военных историков. Дело это весьма сложное. Мнения могут быть разные (а я стараюсь в этой книжке приводить только такие сведения, которые можно считать аксиомой, то, с чем нечего спорить).
Укажу здесь лишь одно из таких мнений о трагической ошибке русской социал-демократии.
Те революционеры, которые были политическими противниками большевиков, эсеры и меньшевики не хотели выступать против них, поскольку боялись, как писала 27 октября 1917 года газета «Новая жизнь» (в ней печатал тогда свои антибольшевистские статьи Горький), «что всякая насильственная ликвидация большевистского переворота неизбежно явится вместе с тем ликвидацией всех завоеваний русской революции».
Это и было их трагической ошибкой.
Они не сумели предвидеть, что как раз большевики, победив, ликвидируют все завоевания Февральской русской революции (свободу печати и проч.).
Социал-демократы (меньшевики) и эсеры все время критиковали большевиков. Но, однако, вместе с ними выступили в 1919 году против белых «и подорвали тем самым вооруженное сопротивление большевизму. Не раз возникали ситуации, в которых рабочие и солдаты обращались к меньшевикам и эсерам с предложением совместной борьбы против большевиков, но социалисты демократических партий неизменно отказывались по той причине, что подобная борьба укрепила бы силы реакции. И в конце концов все они за исключением тех, кто эмигрировал, оказались уничтожены» (Пайпс Р. Три «почему» русской революции).
122. Красные берут Крым
Белые во главе с Врангелем (ему Деникин в марте 1920 года передал командование Вооруженными силами Юга России) удерживали Крым.
Туда эвакуировались остатки их разгромленных войск. Была надежда сохранить там антибольшевистский фронт, состоящий из самых разных противников большевизма.
Но красные пошли на Крым там, где их никто не ждал.
«7 ноября 1920 г. красноармейцы, двигаясь по пояс в воде, форсировали Сиваш. Было холодно (1112 °C), дул сильный ветер, грозивший в любой момент поднять воду в заливе» (Кацва Л. А.).
Через несколько дней красные взяли Джанкой, Симферополь, Евпаторию и Феодосию. Страшно думать, сколько людей после этого были вынуждены покинуть родину, спасая жизнь.
«Настала решительная минута. Ко мне подошел поручик Л. и спросил деловым тоном:
Василий Витальевич! Уже пора стреляться?
«Настала решительная минута. Ко мне подошел поручик Л. и спросил деловым тоном:
Василий Витальевич! Уже пора стреляться?
Я ответил почти сейчас же, но помню, что в это мгновение я как-то сразу все взвесил или, вернее, взвесил только одно, именно, что большевики нас еще не окружили, что в одну сторону дорога еще свободна. И ответил:
Надо немного подождать» (Шульгин В. В. 1920 год).
«После вторжения большевистских войск свыше 170 тыс. человек бежали из Крыма за границу. Очевидец рассказывает, что в эти дни на Севастополь в 4 ряда по шоссе непрерывной вереницей неслись повозки тыловых частей, обозов и мирных людей Больные и раненые шли пешком к вокзалам. Цепляясь за стены, шатаясь от слабости, шли тифозные. Калеки ползли по земле, умоляя Христом Богом помочь им выбраться» (Кацва Л. А.).