Очень хорошо. Вулф бросил на меня ехидный взгляд. Впрочем, Вулф наверняка назвал бы свой взгляд по-отечески понимающим, но лично я счел его ехидным. Разумеется, в квартире Делии Брандт тебя сегодня не было. Если потребуется объяснение, откуда у меня документы, я готов его предоставить.
Тогда на сегодня моя работа закончена? спросил Сол.
Нет, ты будешь рядом с подозреваемым. Он превратился в настоящего маньяка. Пообедаешь с нами? Ну а сейчас мне нужно поработать с бумагами.
И Вулф вернулся к кипе бумаг.
Глава 18
Хозяин опоздал на вечеринку, и не по своей вине. Я не присутствовал при конфиденциальном разговоре, состоявшемся по настоянию Кремера между ним и Вулфом, так как в любом случае был занят, но слышал их голоса через закрытую дверь, когда встречал в прихожей прибывших гостей.
Красное кожаное кресло было зарезервировано для инспектора Кремера, а Пэрли Стеббинс сидел в стоявшем у стены соседнем кресле, лицом к собравшимся. Джером и Рита Аркофф, Том и Фанни Ирвин заняли места в первом ряду, где мы с Солом специально расставили для них кресла; Том Ирвин придвинулся поближе к жене, хотя, в отличие от первого раза, не взял ее за руку. Мистер и миссис Херолд, а также Альберт Фрейер устроились возле глобуса, несколько поодаль. За спиной Аркоффов и Ирвинов расположились Уильям Лессер и Патрик Диган, а между ними, чуть-чуть отодвинув стул назад, уселся Сол Пензер. Таким образом, между мной и Диганом не имелось никаких преград, а Сол находился от него на расстоянии вытянутой руки.
На часах было уже четверть десятого, и тишина, изредка нарушаемая приглушенным бормотаньем, уже начала немного давить. И тут дверь открылась, в кабинет вошли Вулф с Кремером. Вулф сел за свой письменный стол, Кремер остался стоять, чтобы держать речь.
Хочу, чтобы вы поняли, заявил он, это не официальное расследование. Пятеро из вас прибыли сюда по моей просьбе, и это всего лишь просьба. Мы с сержантом Стеббинсом находимся здесь в качестве наблюдателей и поэтому не несем никакой ответственности за то, что скажет или сделает Ниро Вулф. На данный момент положение дел таково, что вы можете встать и уйти, когда захотите.
Инспектор, значит, все это не совсем законно? поинтересовался Аркофф.
Я сказал, что вы можете встать и уйти. Еще немного потоптавшись на месте, Кремер сел в кресло и сердито посмотрел на Вулфа.
Вулф обвел взглядом присутствующих.
Итак, я собираюсь начать, доверительным тоном произнес он, сообщив вам о совпадении, хотя это и не столь существенно. Да-да, несущественно, но не неуместно. Когда сегодня утром за завтраком я читал «Таймс», то на первой полосе заметил официальное сообщение из Вашингтона. Вулф взял со стола газету. С вашего позволения, я зачитаю вам отрывок из него:
«Сегодня подкомиссией сената был одобрен закон о раскрытии информации, согласно которому все частные пенсионные и благотворительные программы обязаны предоставлять правительственным инспекторам всю бухгалтерскую отчетность. Подобная рекомендация была сделана на основании результатов двухгодичного расследования незаконных практик: начиная с ведения двойной бухгалтерии и заканчивая расхищением на сумму девятьсот тысяч долларов.
По утверждению комитета, размер фондов пенсионных и благотворительных проектов значительно увеличился, позволяя обеспечивать льготами двадцать девять миллионов рабочих и сорок шесть миллионов иждивенцев. В настоящее время авуары одних лишь пенсионных фондов в общей сложности составляют двадцать пять миллиардов долларов.
Сенатская группа во главе с сенатором-демократом Полом Х. Дугласом из Иллинойса заявила: В то время как большинство благотворительных и пенсионных фондов управляется вполне добросовестно и ответственно, во многих случаях права и равенство прав бенефициаров преступно игнорируются. В других случаях фонды благотворительных и пенсионных программ нередко растрачиваются и становятся добычей бесчестных людей».
Вулф отложил газету.
Тут есть еще. Но думаю, этого вполне достаточно. Я прочел вам этот отрывок для справки, а также потому, что здесь сопоставлены две вещи: благотворительность и большие суммы денег. Целую неделю я пытался найти зацепку, способную навести меня на след человека, убившего Майкла Моллоя, а впоследствии Джонни Кимса и Эллу Рейс этого уже было вполне достаточно, чтобы меня расшевелить, но безрезультатно. Ну а потом на меня не то чтобы снизошло озарение, но появился некий проблеск надежды. Патрик Диган был главой организации под названием Благотворительная ассоциация союза механиков, а в сейфовой ячейке, арендованной Моллоем под чужим именем, была обнаружена весьма крупная сумма денег.
Вулф отодвинул в сторону газету.
Эта тонюсенькая ниточка, если ее терпеливо и настойчиво разматывать, рано или поздно привела бы меня к разгадке. К счастью, этого не понадобилось. В ящике моего письменного стола лежит увесистая пачка документов, подтверждающих следующие факты: что с тысяча девятьсот пятьдесят первого по тысяча девятьсот пятьдесят пятый год Моллой скупал небольшие участки земли в разных концах страны; что их стоимость и суммы вложенных им денег были ничтожно малы; что в каждом случае покупателем значился какой-нибудь лагерь, например Всемирный детский лагерь или Лазурный детский лагерь; что все эти лагеря, в общей сложности двадцать восемь, взяли взаймы под заклад участков почти два миллиона долларов у организации мистера Дигана; что доля прибыли Моллоя от этой аферы составляла одну четверть, а доля Дигана три четверти, хотя из полученных денег что-то предположительно уходило на необходимые расходы; что дата последнего займа под залог семнадцатое октября пятьдесят пятого года. Можно, конечно, привести и другие подробности, но суть я уже изложил. Мистер Диган, не желаете дать комментарии?