И Зоя знала почему. Когда он боролся с демоном, она месяцами поила его мощным сонным зельем, чтобы он спал всю ночь. Он тогда сказал, что по ощущениям это было похоже на смерть.
И Зоя знала почему. Когда он боролся с демоном, она месяцами поила его мощным сонным зельем, чтобы он спал всю ночь. Он тогда сказал, что по ощущениям это было похоже на смерть.
Целитель наполнил миску каким-то резко пахнущим раствором.
Было бы проще, будь он под наркозом. Нельзя, чтобы он шевелился, пока я работаю.
Зоя присела на кровать рядом с Николаем, стараясь не задеть его.
Ты должен лежать спокойно, прошептала она.
Не уходи.
Он прикрыл глаза и сжал ее руку в своей. Зоя знала, что целитель все видит, понимала, что он, возможно, начнет распускать сплетни. Но сплетни она могла пережить. Святые свидетели, она сталкивалась с вещами и похуже. И, возможно, ей самой нужно было ощутить его руку в своей после того потрясения, которое они сегодня пережили. Видение горящих заживо женщин никак не хотело покидать ее.
Вам не стоит при этом присутствовать, заметил целитель. Зрелище отвратительное.
Я никуда не уйду.
Целитель вздрогнул, и Зоя задумалась, не вылез ли опять на свет дракон, мелькнув серебром в глазах. Что ж, пусть посплетничают и об этом тоже.
Николай вцепился в Зою, едва целитель начал удалять обгоревшую плоть с его рук. Только после этого можно было начать восстанавливать кожные покровы. Казалось, процесс сперва одна рука, за ней другая растянулся на много часов. Стоило Зое отлучиться от кровати короля взять прохладный компресс ему на голову, зажечь лампы, чтобы целителю хватало света, как Николай тут же открывал глаза и бормотал: «Где мой генерал?»
Я здесь, отвечала она снова и снова.
Когда целитель закончил работу над обожженными руками короля, на них не осталось даже волоска, но вот шрамы на ладонях прожилки теней, оставленные Дарклингом, никуда не делись.
Ему нужен отдых, сказал целитель, поднимаясь и распрямляя спину после отлично выполненной работы. Повреждения были довольно поверхностными.
А принцесса Эри? спросила Зоя.
Я не знаю. Ее ожоги значительно более серьезны.
Целитель ушел, и Зоя принялась ждать, пока дыхание Николая станет глубоким и ровным. Наступили сумерки. В саду зажгли фонари, похожие на скопления звезд, раскиданные по окрестностям. Она скучала по этой комнате и по тому, каким Николай был в этой комнате, когда позволял мантии королевского авторитета скользнуть с плеч, по тому, как он доверял ей, погружаясь в сон под ее присмотром. Ей нужно было вернуться в Малый дворец, проверить, как там принцесса Эри, поговорить с Тамарой, разработать план. Но, возможно, это последний раз, когда она видит его таким.
Наконец она поднялась и погасила лампы.
Не уходи, попросил он сквозь сон.
Мне нужно помыться. От меня пахнет горелым лесом.
От тебя пахнет полевыми цветами. Как обычно. Что мне сказать, чтобы заставить тебя остаться?
Его слова превратились в невнятное бормотание, и он снова погрузился в сон.
«Скажи, что ты говоришь мне эти слова не только из-за войны и тревог. Скажи, что они могли бы означать, не будь ты королем, а я твоим солдатом». Но на самом деле она не желала ничего из этого слышать. Сладкие слова и обещания были для других людей, для другой жизни.
Она убрала прядь волос, упавшую Николаю на лицо, и поцеловала его в лоб.
Я бы осталась навсегда, если бы могла, шепнула еле слышно. Он все равно ничего не вспомнит.
Несколько часов спустя Зоя сидела в своей гостиной, полной людей. Она никого не приглашала; они сами собрались здесь, устроившись у камина и попивая сладкий чай. И, видят святые, она была этому рада. Обычно она тщательно оберегала свое уединение, но сегодня нуждалась в компании.
Несмотря на принятую ванну, ей казалось, что запах смерти пристал к ней к ее волосам, к ее одежде. Она свернулась калачиком рядом с Женей, на диване у огня. Его подушки были вышиты парчовой нитью, и обычно она не позволяла людям забираться на него с ногами, но сегодня ей было абсолютно все равно. Она отхлебнула из кружки приличный глоток подогретого вина. Чая ей сегодня было недостаточно.
Давид и Надя устроились за круглым столом в центре комнаты. Он раскладывал небольшие аккуратные стопки бумаги в, вероятно, очень важном порядке и с головой погрузился в ряды сложных вычислений. Время от времени он передавал какую-нибудь бумагу Наде, которая работала над собственными расчетами, уместив ноги на коленях Тамары. Толя сидел на коврике у выложенного плиткой камина и смотрел на огонь. Сцена была бы более чем уютной, но ужас произошедшего этим утром навис над ними черной тучей.
Женя изучала свои эскизы свадебного платья традиционно золотого цвета, с дополнением в виде расшитого драгоценностями кокошника. Она выбрала один.
Это не слишком?
Зоя коснулась пальцами искусно разрисованного подола платья.
Для королевской часовни? Нет. Чем больше блеска, тем лучше.
В часовне было довольно мрачно.
Я понимаю, сказала Женя. Она поправила повязку на отсутствующем глазу. Если бы только мы могли провести церемонию в саду.
В середине зимы? спросил Николай, заходя в гостиную и направляясь сразу к графину с вином, стоящему на боковом столике. Выглядел он так, словно недавно и не лежал раненый, совершенно беспомощный. Он принял ванну, надел свежий костюм. И теперь просто излучал уверенность. Ты хочешь заморозить всех приглашенных насмерть?