Правительство получало доклады об обострении кризиса с начала 1921 года. В одном январском рапорте ЧК описывался голод в Тамбовской губернии, который связывался с разгулом[27] реквизиции 1920 года. Количество беженцев, которые спасались от голода в Поволжье, стало слишком велико, чтобы их не замечать.
Правительство получало доклады об обострении кризиса с начала 1921 года. В одном январском рапорте ЧК описывался голод в Тамбовской губернии, который связывался с разгулом[27] реквизиции 1920 года. Количество беженцев, которые спасались от голода в Поволжье, стало слишком велико, чтобы их не замечать.
Илл. 3. Семья беженцев в поисках пропитания
И все же правительство не обращало на них внимания. Любые официальные сообщения о голоде были под запретом до 2 июля 1921 года, когда на последней полосе газеты Правда напечатали заметку, которая открывалась словами: В этом году урожай зерновых обещает быть ниже среднего уровня десяти последних лет[28]. Далее сообщалось о наличии проблемы продовольствия на фронте земледелия[29]. Что это, как не пример оруэлловского языка? Десять дней спустя в Правде вышла более полная и правдивая заметка, где голод назвали общероссийским бедствием, которое отразится на всей хозяйственной и политической жизни страны. Читателям в зоне голода велели оставаться на местах, не пополнять переселенческую волну и не поддаваться панике и слухам об очень большой опасности для страны. В Правде отмечали, что буржуазный Запад знает о голоде, но советовали не надеяться на капиталистических хищников, которые не только будут рады увидеть, как голодает рабочий российский народ, но и сочтут эти страдания возможностью для организации контрреволюции, направленной на свержение советского правительства[30].
Ранее в том же месяце Запад действительно проинформировали о катастрофе в двух воззваниях о помощи. Одно патриарх Русской православной церкви Тихон адресовал папе римскому, архиепископу Кентерберийскому и другим мировым религиозным лидерам. Другое составил писатель Максим Горький. Судя по всему, идея принадлежала не самому Горькому, который не слишком жаловал крестьянство. Через год он даже опубликовал статью О русском крестьянстве, в которой описал полудиких, глупых, тяжелых людей русских сел и деревень и выразил надежду, что они вымрут и им на смену придет новое племя грамотных, разумных, бодрых людей[31]. Друзья писателя убедили его воспользоваться своим авторитетом и предложить Кремлю обратиться с воззванием к миру. Похоже, Ленина уговаривать не пришлось.
В обращении Ко всем честным людям от 13 июля Горький написал: Страну Льва Толстого, Достоевского, Менделеева, Павлова, Мусоргского, Глинки и других дорогих всему миру людей ждут грозные дни <> Бедствие России дает представителям гуманности блестящий случай доказать жизненность [их] идей <> Я прошу всех европейцев и американцев помочь русскому народу со всей возможной быстротой. Дайте ему хлеб и медикаменты![32]Он упомянул о беспрецедентной засухе, которая бушевала в стране, но ничего не сказал о капиталистических хищниках и контрреволюционерах. Сначала Горький отправил свое воззвание знаменитому норвежскому исследователю, ученому и гуманисту Фритьофу Нансену, но Нансен ответил, что русским лучше обратиться к американцам, поскольку только они обладают необходимыми ресурсами, чтобы прийти на помощь стране.
22 июля 1921 года копия воззвания Горького, опубликованная в американской прессе, оказалась на столе Герберта Гувера, министра торговли США. Прочитав ее, Гувер понял, что делать.
Глава 2
Шеф
Губеры покинули родную Швейцарию и перебрались в американские колонии в первой половине XVIII века. Через некоторое время они переделали фамилию на английский манер Гувер и перешли из лютеранской церкви в Религиозное общество друзей, то есть стали квакерами, поскольку квакеры отрицательно относились к рабству. Семья двигалась на запад вместе с молодой нацией и осела в небольшом коттедже у ручья Вапсинонок в холмистой местности на востоке Айовы. Именно там в августе 1874 года родился Герберт Гувер.
Джесс Гувер был кузнецом в деревне Уэст-Бранч, а его жена Хульда преподавала в воскресной школе и служила секретарем Женского христианского союза за воздержание. Они были простыми, работящими людьми. В семье был девиз: Не важно, что мы благородного происхождения, если сами мы никто. Не сиди без дела. Гувер был болезненным ребенком и часто страдал от крупа. Однажды родителям показалось, что их маленький Берти умер, и они положили его на стол, накрыв ему веки десятицентовыми монетками. Вдруг он пошевелился. Бог уготовил этому мальчику великие дела, сказала его пораженная бабушка, и потому вернул его к жизни[33]. В 1880 году Джесс умер, а четыре года спустя умерла и Хульда. В девять лет Берти остался сиротой.
Его отправили к дяде в Орегон. Там царили такие же строгие порядки, как в родительском доме. Тоже исповедуя квакерство, дядя внушал Берти важность личной ответственности, усердной работы и самосовершенствования. В школе учитель предлагал Берти поразмыслить над такими вопросами, как что уносит больше жизней выпивка или война?. В 1888 году четырнадцатилетнего Берти отправили в Салем работать посыльным в офисе Орегонской земельной компании, и он не только зарекомендовал себя как превосходный работник, но и усвоил основы бизнеса. В 1891 году он поступил в только что созданный Университет имени Леланда Стэнфорда-младшего, который, по словам его основателя, должен был работать на благо общества во имя гуманизма и цивилизации. Когда четыре года спустя Гувер окончил университет со средними оценками и получил степень бакалавра геологии, никто из однокурсников не возлагал на него больших надежд. И все же главные черты характера, которые помогут ему стать успешным бизнесменом и великим гуманистом острый ум, безграничная энергия, зарождающееся осознание своих необычных талантов, несомненные амбиции и верность долгу, к тому времени у него уже сформировались.