Сергей Горбатых
Исполнитель
Книга 2
Глава первая
После роскошной жизни в парижских гостиницах Александр оказался в чреве старого корабля.
Узкий коридор, ведущий в туалеты и душевые. Слева и справа некрашеные двери в металлические норы, которые называли здесь каютами.
Мальцев читал журналы о пассажирских судах, книги о «Титанике» и всегда представлял каюты, как удобное жильё. Но здесь!!! Здесь это не было жильём. Узкие пеналы с втиснутыми в них кроватями в два яруса. Малюсенькое круглое окно, которое называли иллюминатором, железный шкаф И всё!
Это тюремная обстановка начала его угнетать с первой же минуты, как он вошёл в каюту номер семь. Кроме Александра здесь находились трое мужчин со смуглой кожей.
Добрый день, друг! на скверном французском языке произнёс один из них.
Он был толстым, с чёрными усищами и выпуклыми глазами.
Я Мустафа! добавил он.
Александр пожал руку, а затем представился другим спутникам. Сразу же выяснилось, что все они сирийцы и едут в Аргентину, навсегда, к своим родственникам.
Это рассказал Мальцеву Мустафа. Ему было лет сорок пять. Мустафа единственный, кто как-то мог выразиться по-французски. Остальные, двое его земляков, были ещё юношами, лет по 1819 и говорили только на своём родном языке.
Он есть мои племянники! Два племянники! показал Мустафа два пальца.
Александр и Мустафа заняли нижние койки, а племянники сразу ловко забрались на верхние.
Судно качало. В каюте было душно. Александр открыл иллюминатор, чтобы её проветрить. Но тут же со своей кровати спрыгнул Мустафа:
Не можно! Не можно! Вода входить! Вода входить! лепетал он с выражением ужаса на лице и захлопнул круглое оконце.
Мальцев вышел в коридор. Он надеялся, что здесь будет посвежее. Но ни тут то было! В коридоре жутко воняло чесноком, потом и канализацией.
Ему показалось, что где рядом говорили по-русски. Александр прислушался. Голоса доносились из пятой каюты.
«Нет, это украинский язык!» вздохнул он с облегчением.
На завтрак все пассажиры второго класса собрались в кают-компании второго класса. И здесь Мальцев смог увидеть, с кем свела его судьба на пассажирском корабле «Хосе Менендес».
Две многочисленные еврейские семьи из Польши, две семьи из Западной Украины (входила в состав Польши), четверо молодых, лет по двадцать пять, с армейской выправкой хорватов и семья из Испании.
Завтрак был невкусным и убогим. Каша, жидкий кофе, сливочное масло и несвежий хлеб.
Мальцев наблюдал за испанцами. Он мужчина лет тридцати пяти, она очень худая, непричёсанная с чёрными кругами под глазами и двое дочерей лет восьми и шести
«Мне надо от них надо держаться подальше. Если начнутся расспросы, то могут появиться какие-то общие знакомые с Пабло Мачадо, о которых я не имею никакого представления». С опаской поглядывал на испанскую семью Александр.
После завтрака, украинцы, как-то очень быстро забрали остававшийся хлеб и исчезли.
Вскоре из их кают послышался запах чеснока и сала.
«Запасливые люди, что о них скажешь? А меня Быков Иван Терентьевич учил, учил, но я так и остался неприспособленным к жизни великовозрастным дурнем. Можно же было шоколада, чаю, печенья в дорогу купить? А я?»
Мальцев лежал на кровати и читал Сирийцы громко разговаривали между собой.
Затем племянники, по команде Мустафы, расстелили на полу коврики и принялись молиться. Александр почувствовал себя лишним. Он закрыл глаза
В распоряжении пассажиров второго класса имелись ванные комнаты и туалеты как для мужчин, так и для женщин.
«Это очень хорошо! пришёл к выводу Александр, принимая душ перед сном, а то как бы делить эти места с женщинами? Проблематично»
Утром Александр проснулся от странного шевеления. Он открыл глаза. Цепляя его кровать своими плечами, молился Мустафа, а рядом с ним его племянники.
Неловко как-то мне в каюте находиться, когда они молятся. Мальцев закрыл глаза.
После завтрака его остановил испанец.
Здравствуйте! Я Мануэль Гарридо, он протянул Александру руку.
Меня зовут Пабло Мачадо. Александр деликатно пожал тому руку.
Скажите, вы республиканец? Гарридо внимательно посмотрел ему в глаза.
Да! ответил Мальцев, ожидая дальнейших вопросов.
Я так и знал! Очень приятно! Пойду обрадую мою супругу, что у нас на этом корабле есть земляк и единомышленник. Радостно сообщил тот и ушёл.
«Не прошло и суток, а у меня появилась первая проблема. Надо держаться очень осторожно с этим Мануэлем и его женой».
На обеде, где вновь выдали невкусную и очень солёную еду, Гарридо был один. Он спросил у официанта разрешения забрать хлеб с собой:
У меня что-то жена приболела и старшая дочь, не могут прийти
Да, конечно. Ответил официант.
По вечерам сверху, где обитали пассажиры первого класса, доносилась музыка, а иногда даже и крики веселья.
«Живут же люди! позавидовал Мальцев. Но в тоже время есть и третий класс. Их палуба ещё ниже, у самой воды. Представляю, какой там ужас! Хорошо хоть «товарищ Серхио» смилостивился и разрешил мне ехать во втором классе».
Находиться целый день в душной каюте было невозможно. Сирийцы всё время говорили и говорили. Они не давали Александру ни читать, ни поспать днём. Мальцев вышел в коридор, дошёл до его конца, увидел лестницу, ведущую вверх, и поднялся по ней. Потом следовал ещё короткий проход и снова лестница. Он открыл двери, и в лицо ударило ветром и запахом моря.