Весной, если с Незлобиным будет решено, думаю ехать в Париж поучиться[755].
Если Вы не откажете замолвить слово в случае свидания с Незлобиным, я уверена, что я буду в Москве.
Федор Кузьмич, пожалуйста, пришлите мне Вашу карточку я буду ей так рада.
Простите за беспокойство.
С глубоким уважением и нежностью
Датируется по почтовым штемпелям: Киев 21.12.09. Петербург 231209.
Благодарю. Буду помнить всегда привет. Лидия Рындина.
Телеграмма из Киева, помеченная: 17.II.1910. Отправлена по адресу: <Москва>, Моховая. Национальная гостиница. Тетерникову.
Дорогая, хорошая Анастасия Николаевна, спасибо Вам за весточку из Москвы. Вы уже в Петербурге. Здесь у нас оттепель там морозно, верно, мне почему-то кажется, что ясное розовое небо мои воспоминания рисуют мне Петербург не в тумане, как об этом говорят, а именно светлым. Как Вы поживаете, устраивается ли что интересное у Вас?
Весной, если с Незлобиным будет решено, думаю ехать в Париж поучиться[755].
Если Вы не откажете замолвить слово в случае свидания с Незлобиным, я уверена, что я буду в Москве.
Федор Кузьмич, пожалуйста, пришлите мне Вашу карточку я буду ей так рада.
Простите за беспокойство.
С глубоким уважением и нежностью
Датируется по почтовым штемпелям: Киев 21.12.09. Петербург 231209.
Благодарю. Буду помнить всегда привет. Лидия Рындина.
Телеграмма из Киева, помеченная: 17.II.1910. Отправлена по адресу: <Москва>, Моховая. Национальная гостиница. Тетерникову.
Дорогая, хорошая Анастасия Николаевна, спасибо Вам за весточку из Москвы. Вы уже в Петербурге. Здесь у нас оттепель там морозно, верно, мне почему-то кажется, что ясное розовое небо мои воспоминания рисуют мне Петербург не в тумане, как об этом говорят, а именно светлым. Как Вы поживаете, устраивается ли что интересное у Вас?
Здесь скверно очень. Дуван[756] решил, что хорошенького понемножку, и говорит, что теперь ничего нового рисовать к пьесам не будут костюмных пьес не пойдет и на каждую пьесу будет дано не более 4 репетиций. Можете представить, как все это приятно. Хотя нельзя сказать, чтоб дела театра были плохи, просто ему кто-то из друзей посоветовал. Николай Александрович[757] уже снял свое имя с афиши и добывает до конца скрепя сердце. «Мелкий бес» прошел 3 раза 2-ой раз было не много публики, но на 3-й очень много, хорошо[758]. Должен был еще идти. Но Буткевич[759] перерезала себе вены в ванне. Случайно к ней зашел один артист и узнав, что она в 8 часов пошла в ванну (а это было в 10), встревожился стали к ней стучать, ответа не было выломали ванна полная крови она без чувств, без пульса привезли в больницу. Если бы это был мущина <так!>, он был бы мертв, но женщины привыкли к потере крови ей что-то вспрыскивают, лежит поправляется, голова свежая веселая, говорит: не от горя, жить скушно <так!>, не стоит все равно покончу. Жутко, Анастасия Николаевна, у нас, очень жутко.
Я за это время успела сыграть с одной репетиции (накануне дали) Лизбет в «Дураке» (вот наш теперешний репертуар!), заменила больную. И вот теперь отказалась от роли Агаты[760] в Скрибе Чарусская[761], играю я волнений много, но радости нет, хотя меня хвалят не того хочется, хочется быть у искусства, в настоящем театре. Так я верила, что он здесь будет! Сейчас смотрю как на технику и больше ничего. Здесь по-прежднему <так!> бесконечные «кабаре» (пишется трамвай, а выговаривается конка), скушно, и от Сережи далеко.
Видите, как у нас скверно. Ваш приезд[762] был лучом, пахнуло чем-то иным, нездешним. Крепко, крепко Вас целую. Большое спасибо и привет Федору Кузьмичу ужасно он хороший. Не забывайте меня.
Датируется по содержанию. См. Соколов Сологубу, п. 34, датированное 20 ноября, где речь идет о тех же событиях.
Анастасия Николаевна, дорогая,
спасибо за весточку я очень рада была ей. Значит, Вы живете ничего. Я это время мыкалась ужасно. Была в Москве у Незлобина лично. Весной на часть марта, апрель и май решила ехать или работать, или учиться. Вернее всего, что уеду в Париж, поучусь внешней технике у француженок очень они ловкие. Внутреннее не уйдет, если оно есть, а внешнее поможет ему выявиться. Думаю прямо с французской актрисой пройти несколько ролей конечно, комедийных (Трагедия их мне ничего не говорит). Сейчас приезжает Сережа, будем вместе праздники. Работа есть, но не очень много.
Будкевич уже поправилась, играет, но мрачна очень[763].
Очень мне радостно думать, что Вы и Федор Кузьмич меня помните. Я буду все время вспоминать Вас с любовью.
Крепко, крепко Вас целую.
Если будет время черкните. Верю, что мы скоро увидимся где-нибудь, и радуюсь при этой мысли. Не примите за банальную фразу. Мало было людей, которые бы так ко мне хорошо отнеслись, как Вы, а я умею ценить это.
Очень мне радостно думать, что Вы и Федор Кузьмич меня помните. Я буду все время вспоминать Вас с любовью.
Крепко, крепко Вас целую.
Если будет время черкните. Верю, что мы скоро увидимся где-нибудь, и радуюсь при этой мысли. Не примите за банальную фразу. Мало было людей, которые бы так ко мне хорошо отнеслись, как Вы, а я умею ценить это.