Скорей!
Как чернила, вливаемые в воду, туча, грохоча, росла над нашими головами.
Чуть-чуть не добежали! сказал Док, поглядывая на недалекие ивы у речки. Дрон ответил:
И как нам помогли бы кусты?
Мы с Доком крепили растяжки, а Дрон закидывал вещи в палатку, когда на нас упали первые тяжелые капли. Ветер яростно сотрясал полотно нашего укрытия, пробуя на прочность. Дрон выглянул из палатки и, утирая лицо банданой, спросил:
Хорошо закрепили?
Мы с Доком закивали и полезли внутрь.
В палатке было тревожно, словно в футбольном мяче, установленном в центре поля. Свод рвался в разные стороны, звенели растяжки. Было темно, и Док полез было за фанарем, но тут блеснула молния, и всё превратилось в фотографию, где едва ли не хватало подписи: «Последний привал». Матерный комментарий Дрона потонул в густом громовом раскате. Далее стало много хуже.
Полил дождь, больше всего похожий на предвестник Всемирного Потопа, то и дело сверкали молнии, словно вонзаясь прямо перед входом в палатку и сотрясал все вокруг могучий гром. На одной из фотографий, мастерски выполненной грозой, я увидел страшное лицо Дока и его замершая рука, указывающая куда-то вверх.
Ты чего? прокричал я, силясь рассмотреть то, что увидел Док.
ашу мать! донеслось в ответ после очередного раската грома. У нас тут целых два молниеотвода! А мы в поле!
Я похолодел. Как три буддийских монаха перед торжественным переходом в нирвану мы несколько секунд смотрели вверх, пытаясь угадать, в какой из алюминиевых штырей, поддерживающих свод палатки, воткнется следующая молния.
Снимайте их к !!! заорал Дрон, но мы с Доком не шевелились. У меня было ощущение, что оба штыря под страшным напряжением и прикоснуться к ним означает передать прощальный привет пацанам. Яростно матерясь, Дрон в две секунды снес обе стойки и нас накрыл холодный шатер опавшей палатки. Мы с Доком вяло пытались отпихивать штыри от себя, но из-за тесноты это походило на неловкую игру в салки в компании парализованных.
Идиоты! бушевал Дрон. Он один возвышался над нами, чуть ли не сверкая глазами, мы же с Доком как под артобстрелом пытались слиться с землей. Дрону сделать это из-за своего роста и рассыпанных в спешке по палатке вещей, было труднее.
Ад начал стихать через четверть часа. Посветлело, дождь утратил напор и гром ушел куда-то далеко за реку. Мы втроем хмуро горбились в палатке, словно однояйцовые близнецы в материнской утробе. Когда дождь перестал шелестеть по палатке, мы полезли наружу.
Туча чернела далеко, приглушенно ругаясь и ставя кривые восклицательные знаки молний.
Перемещаемся ближе к реке, скомандовал Дрон. Мы принялись кое-как сворачивать палатку.
У реки было куда уютнее. Она была не широка метров десять, наверное и ленива, как эскалатор в торговом центре. Мы нашли травяной взгорок и стали снова ставить палатку. Дрон пошел добыть дров. Док раскочегарил примус, чтобы заняться кашей.
Из-за тучи блеснуло солнце, клонившееся к закату. За рекой виднелась деревенька, где то тут, то там зажигались уютные огоньки. Небо было ясным, как и наши ночные перспективы. Вернулся Дрон, волоча огромный сук павшей березы, кинул на землю, полез за топором.
Носки мои где? хмуро спросил Док его могучий зад, торчащий из палатки.
Я предупреждал, невозмутимо отозвался Дрон и, пятясь, вылез наружу. Я молча вынул из кармана носки Дока и протянул ему.
Зря, покачал головой Дрон и принялся разделывать сук.
Когда совсем стемнело, эмоции от недавнего буйства стихии притупились, заглушенные сытостью в желудке и теплом костра. Мы сидели у трещавших полешков и глотали из кружек обжигающий чай. Полная луна выбралась из-за дальнего леса и укрепилось в ясном небе, которое сочилось звездами. В деревне взлаивали собаки и их перекличку носили порывы ветерка наступила идиллия, ради которой мы и ходили в походы.
Мужики, гляньте! вдруг громким шепотом произнес Док.
Куда? спросил я, а он неотрывно таращился куда-то за реку. Потом поднял руку и показал:
Видите?
И мы с Дроном увидели тоже.
По взгорку, на котором высилась деревня, в сторону речки шагало нечто. Больше всего оно напоминало какого-нибудь идиотского робота-трансформера из одноименного голливудского детсада. У него были длинные массивные ноги, туловище, и всё это венчала квадратная башка. Сверху на башке торчали не то выпученные глаза, не то неприбранная шевелюра, а то и просто бигуди. Робот тащил на плече что-то похожее на бревно или базуку. И был он ростом никак не меньше трех метров. У меня возникло ощущение, что мы с парнями пропустили вторжение инопланетных роботов: то есть уже была лазерная бомбардировка, которую мы приняли за обыкновенную грозу и сейчас по наши души идет один из бригады зачистки, чтобы проверить, не остался ли кто-то в живых из числа аборигенов. Мы пялились за реку, глядя на это невероятное зрелище. Робот не торопился.
Чего это за фигня? за всех спросил пустоту Док. Местные дети, может, забавляются? Хэллоуин у них, что ли?
Какой хэллоуин летом? ответил я.
Да подождите вы, отмахнулся всегда рассудительный и логичный Дрон. Бинокль у нас есть?
Не, я не взял. Тяжелый он, отозвался Док.