А что насчет каннибалов? Что, если Барон захочет съесть мозг мальчика-раба? Если быть честным, то нам не о чем здесь беспокоиться. Техники клонирования Тлейлаксу направлены на молекулярный уровень, поэтому затрагивают и меняют только последовательности ДНК. Потребление пищи обычно не меняет наш генетический состав.
Эти соображения представляют собой пересмотр первоначальной теории Локка о различии между человеком и личностью. Мы должны перестать думать о нематериальных душах, появляющихся и исчезающих в телах, и установить более близкую связь между сознанием и нашей биологией. Возможно, мы должны сказать, что мозг имеет некоторый вес в самоидентификации. И прими мы это таким образом, сознание перестало бы быть единственным условием для выживания личности
Храбрый офицер Гёрни
Возможно, учитывая время, Локк был бы убежден, что наличие одного и того же мозга необходимо, чтобы считаться одинаковым человеком. Но даже если так и было, то он определенно не думал, что этого было бы достаточно. Память и «физическая преемственность» все еще оставались бы необходимыми составными частями. Однако эта память порождает проблемы. Мы сможем это увидеть, если посмотрим поближе на связь идентичности.
Идентичность искусная связь, которая скрепляет МуадДиба и Пола, а взрослого Пола с годовалым Полом, имеет особые свойства. Во-первых, она симметрична если Пол идентичен МуадДибу, тогда МуадДиб идентичен Полу. Во-вторых, она рефлексивна Пол идентичен Полу. И в-третьих, связь идентичности предположительно должна быть переходной. Это значит, что связь наследуется: если Пол Бог-Император идентичен Полу повстанцу фрименов и Пол-повстанец идентичен Полу сыну Герцога, тогда Пол Бог-Император идентичен Полу сыну Герцога. Святая истина, не так ли?
Но подождите-ка. Согласно Томасу Риду, одному из современников Локка, память не согласовывается с третьим необходимым свойством идентичности переходностью. Модель Локка ошибочна, потому что основанная на памяти самоидентичность непереходна. Он предложил мысленный эксперимент под названием «храбрый офицер», чтобы продемонстрировать свою позицию. Вот одна из версий, в которой Гёрни Халлек может рассматриваться как образ, воплотивший качества храброго офицера Рида:
«Несомненно, Гёрни был отважным офицером. Он мог превзойти Айдахо шесть из десяти раз и сыграть мелодию на балисете. Вопрос состоит в том, насколько хороша была его память? На Дюне он помнил свою дуэль со «Зверем» Раббаном. Жестокий поединок, оставивший ему чернильный шрам, случился годы назад, но он мог достаточно ярко восстановить в памяти жалящий хлыст Харконненов. Но на Арракисе его память колебалась. Его беспокоило, что он не мог вспомнить цвет глаз своей сестры. Харконнены убили ее и его остальную семью, когда он был мальчишкой, но пески Дюны стерли эти воспоминания. В ямах рабов он мог вспомнить каждую деталь ее лица, но с течением времени он их забыл».
И забывчивость является серьезным препятствием для переходности самоидентичности. Гёрни-контрабандист Арракина мог вспомнить, как его пытал Раббан, «Правитель Демонов». Согласно Локку, контрабандист и жертва истязаний будут одной и той же личностью. Гёрни и в ямах рабов на Гьеди Прайм мог вспомнить свое детство с его сестрой. Таким образом, жертва и мальчик идентичны друг другу. Однако Гёрни-контрабандист не мог вспомнить своего детства, поэтому Локк не мог назвать их идентичными. Да, скукотища!
Пробовали ли вы святую воду?
Возражение Рида освещает сложности обоснования идентичности личностей на чем-то ненадежном как воспоминания, которые мы постоянно забываем. Однако леди Джессика столкнулась с другой проблемой: она помнила слишком много.
Вода жизни имеет отличительный коричный запах меланжи, но она смертельно ядовита. После того как Джессика выпила ее, она должна была изменить молекулярную структуру напитка, применив свои способности ведьмы, и сделать его безвредным. «С помощью своего психокинестетического прощупывания она вошла внутрь жидкости, переместила частицы кислорода, позволяя другим углеродным частицам присоединиться, восстановила связь с кислородом водородом» («Дюна»). Отлично. Как только с этим было покончено, к ней привели Преподобную Мать Рамаллу, и, соприкоснувшись, их сознания слились, делая их «двумя людьми одновременно». Этот процесс произошел и с самой Рамаллой, когда она стала сайядиной, и так было и до нее, вплоть до первых ведьм фрименов на Россаке. Испытывая спайсовую агонию, Джессика получила всю собранную память племени ее предшественниц, называемую Другой памятью. На этом моменте вполне правдоподобно можно сказать, что ее сознание протянулось назад на многие годы до ее рождения. Для Локка это могло значить, что она как личность идентична самой первой Преподобной Матери фрименов Ракелле Берто-Анирул (и всем остальным между ними).
Стоп! Переведем дыхание. Это по-настоящему Путь Бене Гессерит. Джессика на самом деле могла быть тем же человеком, что и Ракелла Берто-Анирул? Одна из них была наложницей герцога Лето Атрейдеса, дочерью барона Владимира Харконнена. Другая была врачом и соосновательницей Суккской школы, правнучкой Вориана Атрейдеса. По первоначальной модели Локка идентичность человека простирается настолько далеко, насколько и его сознание, поэтому Джессика должна быть ей. И все же И все же Ракелла и Джессика были одной личностью, только если протяженного сознания достаточно самого по себе для самоидентичности сквозь время. Мы уже подозреваем, что этого недостаточно (поэтому мы ориентировочно добавили мозг в наши расчеты). Теперь агония Джессики дала нам еще одну причину отвергнуть эксклюзивность первоначального критерия Локка.