История фрименов питаема Водами жизни и червями. Есть многое, что фримены не до конца понимают. Они не знают, откуда берется Пряность. В ней нуждаются, ее обменивают, но не культивируют. Фримены собирают только ту, что могут найти. Точно так же, как они седлают червей и знают достаточно о том, как контролировать или избегать их. Но они никогда не пробовали их приручать. Вода жизни важна, но запретна. Они никогда не испивают ее много, не упиваются ею. Структуры, что формируют их идентичность и их жизнь, они оставляют непознанными и за гранью их власти. Они действуют в пределах данной им идентичности и никогда не сомневаются в ней или не ищут чего-то большего.
У Герберта мы находим большую симпатию к подобной жизни. Когда Джессика и Пол находят приют в пустыне, они избавляются от нервозного ощущения скрытой повсюду угрозы. Они становятся гораздо более уверенными, так как они знают, чему могут доверять. Хотя во всех последующих событиях прослеживается поспешность, жизнь у фрименов, кажется, безопаснее. Даже если они сталкиваются с реальной угрозой, а встретят они ее немало, их жизни что-то да значат среди этих людей.
Но индивидуальная жизнь фрименов не встраивается в такую концепцию. Пока идентичность и традиции, поставленные на рельсы, держат человеческое желание власти под контролем, жизнь задыхается. Индивидуальность исчезает, когда мертвых забывают. Лишь некоторым удалось стать легендами, и даже тогда их жизни причисляются к всеобщей истории. Они превращаются в ее необходимую ступень.
Что эта история рассказала нам о благополучном существовании? На руках имеется более позитивное представление об идентичности. Для фрименов она не инструмент, как мы видели ее у Харконненов. Они серьезно к ней относятся, и она держит их естественное желание власти под контролем. Она придает форму их стремлению. У них есть конкретные цели, которые они преследуют, уверенные в их ценности, и у них даже есть обряды, ритуалы и сказания, которыми эти цели сопровождаются. Если верить идее Герберта, идентичность нужна, чтобы придавать конкретную форму нашему выбору и понимать, кто мы такие. И только после этого мы можем задаваться вопросом, как нам жить. Одновременно с этим осмысление жизни у фрименов задушено. Они многое не понимают в своем собственном существовании. В этом отношении Пол и Джессика всегда заинтересованы в причинах, стоящих за традициями, и кажутся лучшими примерами. Так что нам остается модель идентичности, которая показывает ее ценность и предел. В ней есть нечто положительное, но если воспринять ее слишком серьезно, она заглушит нечто важное для благополучного существования. Если мы находим жизнь фрименов более предпочтительной жизни Харконненов, но все еще неудовлетворительной, нам следует искать недостающее в другом месте.
Присоединившись к фрименам, Пол должен был изменить ход вещей, переизобрести ритуал. Пол даже получил возможность видеть будущее и узнавать смысл событий, которые еще не произошли. У его силы есть границы. Его понимание увиденного ограничено, но, в отличие от остальных фрименов, он не обязан постоянно оглядываться на прошлое. Поэтому Пол изменит все раз и навсегда.
Он принял уклад фрименов, словно был рожден для этого
Это исследование жизни Харконненов и фрименов дает нам более приближенное к реальности и углубленное понимание того, как люди могут осознанно существовать в этом мире. Атрейдесы находятся ровно между Харконненами и фрименами. И это те самые Атрейдесы, которые могут научить нас многому о том, как нам жить.
Можно указать на ряд событий в «Дюне», когда Атрейдесы принимали решения, выходящие за предел их идентичности и традиций, которые стремились к власти на службе у других, чьи дела шли, судя по всему, более благополучно. Полу пришлось нарушить порядки фрименов, чтобы выжить в пустыне. Леди Джессика поступила так же и разорвала связь с Бене Гессерит. Они оба относятся к власти с осторожностью, прекрасно понимая, что она способна сотворить с их жизнями и Вселенной. Однако лучше всего можем мы наблюдать правильное отношение к жизни в момент краха. Темнейший час для Дома Атрейдес: ужин перед похищением Лето Харконненами.
Можно посчитать, что именно в этот момент Лето совершил ошибку. Хотя сюжет никак не предвещал такого промаха, именно это событие привело к его гибели, именно здесь лучше всего виден нрав Лето. Он начал застолье с уничтожения старой традиции. Обычно гости окунали свои руки в воду, стряхивали ее на пол, вытирали руки полотенцем и тоже бросали, чтобы они впитали воду. Во время ужина эти мокрые полотенца обычно выносили на улицу и отдавали попрошайкам. Реакция Лето на это была предсказуема для многих из нас. Он был в ужасе. Он прерывает церемонию и укоряет низшие классы. Бедность заставила их принять воду и полотенца, которые другие выбросили. И это кажется для него недопустимым. Лето разрывает связи с местной культурой и отказывается от традиции. В общем и целом это кажется положительным поступком.
Но есть и обратный эффект. Как только Лето отдал приказ, на лице слуги он мог прочитать, что подрывает местную экономику. Слуге можно было забрать полотенца обратно и продать их. Лето почувствовал ее неприязнь, но настоял на выполнении приказа. Он хотел, чтобы воду раздали без вытирания ее с пола. Сам того не желая, он урезал заработок слуги.