Особенный?
Не заморачивайся, парень, сказал Лука. Стоит новичку пересечь границу лагеря, как Аннабет думает, что это ее долгожданный знак. А теперь пошли, время ужина.
Едва он это сказал, как вдалеке прозвучал горн. Почему-то я был уверен, что трубили в раковину, хотя никогда прежде не слышал такого звука.
Одиннадцатый, стройся! громко скомандовал Лука.
Весь домик около двадцати человек высыпал в общий двор. Мы выстроились по старшинству, и я, понятное дело, оказался последним. Наружу стали выходить обитатели и других домиков, кроме трех пустых в конце и восьмого домика, который при дневном свете не был ничем примечателен, но сейчас, с заходом солнца, начал светиться серебром.
Мы поднялись по холму к обеденному павильону. С поляны к нам подтянулись сатиры. Из озера вышли наяды. Другие девчонки вышли из леса, причем в прямом смысле: я видел, как от ствола клена отделилась девочка лет девяти и вприпрыжку поскакала вверх по склону.
В общем, тут было около сотни ребят, несколько десятков сатиров и дюжина разных нимф и наяд.
В павильоне вокруг мраморных колонн зажгли факелы. В центре пылала огромная жаровня размером с ванну. У каждого домика был свой стол, накрытый белой скатертью с фиолетовой полосой по краю. Четыре стола пустовали, зато за столом одиннадцатого домика уместилась целая толпа. Мне пришлось устроиться на краешке скамьи, причем половина моего зада осталась висеть в воздухе.
Я заметил Гроувера, который сидел за двенадцатым столом вместе с мистером Ди, несколькими сатирами и двумя пухлыми мальчиками, очень похожими на директора. Хирон стоял в стороне: стол для пикника был слишком мал для кентавра.
Аннабет сидела за шестым столом вместе с серьезными спортивными ребятами, у которых были такие же, как у нее, серые глаза и медового цвета волосы.
Кларисса оказалась позади меня, за столом Ареса. Похоже, она забыла о том, что случилось, потому что вовсю хохотала и рыгала вместе с друзьями.
Наконец Хирон ударил копытом по мраморному полу павильона, и все замолчали. Он поднял стакан:
За богов!
Все остальные тоже подняли стаканы:
За богов!
Появились лесные нимфы с блюдами, на которых было полно еды: виноград, яблоки, земляника, сыр, свежий хлеб и да жареное мясо! Мой стакан опустел, но Лука подсказал:
Скажи ему, чего ты хочешь. Только не алкоголь, конечно.
Вишневая кола, сказал я.
Стакан наполнился шипучей карамельной жидкостью.
Тут мне в голову пришла идея:
Синяя вишневая кола.
Синяя вишневая кола.
Шипучка окрасилась в ядовито-кобальтовый цвет.
Я осторожно сделал глоток. То, что надо. И выпил за маму.
Она не умерла, сказал я себе. По крайней мере, не навсегда. Она в Подземном мире. И если правда существует такое место, значит, однажды
Держи, Перси, сказал Лука, подавая мне блюдо с копченой грудинкой.
Я положил грудинку себе на тарелку и уже хотел приняться за еду, как вдруг заметил, что все встают и несут свои тарелки к жаровне в центре павильона. «Может, пошли за десертом?» подумал я.
Пойдем, позвал меня Лука.
Приблизившись к жаровне, я понял, что все берут что-нибудь с тарелки и бросают в огонь: самую спелую земляничину, самый сочный кусок говядины, самую теплую, блестящую от масла булочку.
Лука шепнул мне:
Ритуальные жертвы богам. Им нравится запах.
Шутишь?
Он серьезно посмотрел на меня, но мне просто не верилось, что бессмертному всемогущему существу может понравиться запах горелой еды.
Лука подошел к огню, поклонился и бросил в пламя гроздь крупного красного винограда.
Гермес.
Настала моя очередь.
Знать бы еще, имя какого бога произнести.
Наконец я взмолился про себя: «Кем бы ты ни был, ответь мне. Прошу».
Я взял большой кусок грудинки и бросил в огонь.
Когда до меня долетел запах дыма, смеяться расхотелось.
Вопреки ожиданиям, я не ощутил запаха горелой еды. Пахло горячим шоколадом, свежим печеньем, гамбургерами на гриле, полевыми цветами. К этим ароматам примешивались другие, и все они должны были спорить друг с другом, но удивительным образом сочетались. Я был готов поверить, что боги могут питаться таким дымом.
После того как все вернулись за столы и закончили ужин, Хирон снова топнул копытом, призывая к вниманию.
Мистер Ди, тяжело вздохнув, встал:
Да, наверное, я должен поприветствовать вас, детишки. Что ж, привет. Наш директор Хирон, ответственный за мероприятия, говорит, что следующий захват флага назначен на пятницу. Пока же лавры принадлежат пятому домику.
За столом Ареса радостно завопили мерзкие голоса.
Лично мне, продолжал мистер Ди, плевать на это, но поздравляю. Да, еще у нас в лагере сегодня появился новичок. Питер Джексон.
Хирон тихо сказал ему что-то.
А, ну да: Перси Джексон, поправился мистер Ди. Точно. Ура и все такое. А теперь бегите к своему дурацкому костру. Вперед.
С радостными криками все помчались к амфитеатру, где под руководством домика Аполлона начали петь. Мы пели о богах, ели сморы и дурачились. И вот что интересно: на меня больше никто не пялился. Я был дома.
Позже вечером, когда искры от костра, кружась, стали подниматься в звездное небо, горн загудел опять, и мы все направились обратно к домикам. Я представить себе не мог, как сильно устал, пока не рухнул на принесенный Лукой спальный мешок.