Я пинался и отбивался. Мне и прежде приходилось драться, но у этой Клариссы хватка была железная. Она втащила меня в женский туалет. Вдоль одной стены были установлены унитазы, а вдоль другой душевые кабины. Пахло тут как в обычном общественном туалете, и я подумал оказывается, я еще могу думать, хотя Кларисса вцепилась мне в волосы, что если этим местом владеют боги, они могли бы расщедриться на унитазы получше.
Подруги Клариссы заливались смехом, а я пытался найти в себе силы, которые помогли мне в бою с Минотавром, но все было без толку.
Куда ему до Большой тройки, сказала Кларисса, швырнув меня к одному из унитазов. Размечтался. Минотавр, наверно, сдох от хохота над этим придурком.
Подруги Клариссы заливались смехом, а я пытался найти в себе силы, которые помогли мне в бою с Минотавром, но все было без толку.
Куда ему до Большой тройки, сказала Кларисса, швырнув меня к одному из унитазов. Размечтался. Минотавр, наверно, сдох от хохота над этим придурком.
Ее подружки захихикали.
Аннабет стояла в углу, закрыв лицо руками и наблюдая за нами сквозь пальцы.
Кларисса заставила меня опуститься на колени и начала пригибать мою голову к унитазу. Оттуда воняло ржавыми трубами и короче, тем, что обычно попадает в унитаз. Я сопротивлялся и, глядя на грязную воду, думал, что ни за что не опущу туда лицо. Ни за что.
И вдруг что-то случилось. У меня возникло странное напряжение под ребрами. В трубах что-то заворчало, они затряслись. Хватка Клариссы ослабла. Струя воды выстрелила из унитаза и изогнулась надо мной дугой. В следующий миг я понял, что лежу на кафельном полу, а позади меня вопит Кларисса.
Я оглянулся и увидел, как из унитаза снова вырвалась струя и с такой силой ударила Клариссе в лицо, что та грохнулась на зад. Вода продолжала бить словно из пожарного шланга, пригвождая ее к стене.
Она отбивалась и хватала ртом воздух. Подружки хотели было помочь ей, но тут взорвались остальные унитазы, и шесть потоков туалетной воды отбросили их назад. Души присоединились к атаке, и вода вынесла камуфляжных девчонок из туалета, играя ими как отходами, которые нужно смыть.
Когда они оказались за дверью, напряжение в животе ослабло, и сантехника мгновенно успокоилась.
Весь туалет был залит водой. Аннабет тоже досталось. Она промокла до нитки, но ее не вышвырнуло на улицу. Она стояла на том же самом месте, изумленно уставившись на меня.
Взглянув вниз, я обнаружил, что сижу на единственном уцелевшем пятачке, в центре сухого круга. На меня не попало ни одной капли. Вообще.
Я неуверенно поднялся на ноги.
Как ты сказала Аннабет.
Не знаю.
Мы вышли наружу. Кларисса и ее подружки распластались в грязи, и вокруг них уже собирались зеваки. Волосы облепили Клариссе лицо. Ее камуфляжная куртка промокла насквозь и воняла канализацией. Она бросила на меня полный ненависти взгляд:
Ты покойник, новичок. Ты труп.
Наверное, мне не следовало обращать на это внимания, но я ответил:
Хочешь снова прополоскать горло водой из унитаза, Кларисса? Если нет закрой рот.
Подругам пришлось ее удерживать. Пока они вели ее к пятому домику, другим ребятам пришлось уворачиваться от ее пинков.
Аннабет по-прежнему не сводила с меня глаз. Я не понимал: то ли она так потрясена, то ли злится, что я окатил ее.
Что? не выдержал я. О чем ты думаешь?
Я думаю, сказала она, что ты нужен мне в команде по захвату флага.
Глава седьмая
Мой ужин рассеивается как дым
Новость о том, что произошло в туалете, распространилась мгновенно. Куда бы мы ни шли, ребята показывали на меня пальцем и шептали друг другу что-то про воду из унитаза. А может, они просто разглядывали Аннабет, с которой по-прежнему ручьями текла вода.
Она показала мне еще несколько мест: кузницу (где ребята ковали собственные мечи), студию для занятий искусствами и ремеслами (где сатиры чистили песком гигантскую статую козлоногого человека) и стену для скалолазания, а точнее две стены, расположенные друг напротив друга (причем по ним катились булыжники и текла лава) и готовые в любой момент столкнуться, поэтому мешкать с подъемом не следовало.
Наконец мы вернулись к озеру с каноэ, откуда тропинка вела к домикам.
У меня тренировка, сухо сказала Аннабет. Ужин в полвосьмого. Иди за остальными и дойдешь до столовой.
Аннабет, мне жаль, что так вышло с туалетом.
Ерунда.
Я не виноват.
Она скептически на меня посмотрела, и тут я понял, что и правда виноват в том, что произошло. Это я заставил струи воды взбеситься. Только не знаю как. Но туалеты мне подчинились мне удалось как-то договориться с трубами.
Тебе нужно поговорить с Оракулом, заключила Аннабет.
С кем?
Не с кем. А с чем. С Оракулом. Я спрошу у Хирона.
Я посмотрел на озеро, гадая, получу ли хоть раз прямой ответ на вопрос.
Чего я точно не ожидал, так это того, что кто-то наблюдает за мной со дна, и у меня сердце екнуло, когда я увидел двух девчонок, сидящих под причалом, примерно в двадцати футах под водой. На них были синие джинсы и переливающиеся футболки, а в каштановых волосах, развевающихся в воде, сновали мальки. Девчонки улыбнулись и помахали мне, словно другу, с которым давно не виделись.