Но при этом не оставляет и ощущение предательства. Не со стороны Саммер она явно говорит правду. Со стороны отца. В ту ночь моей первой самостоятельной вахты в одиночку я наслаждалась ответственностью и уединением. А он шпионил за мной.
Мне по-прежнему неуютно при мысли, что Саммер будет стоять на вахте допоздна, но я окончательно вымотана, и под конец сон берет верх над здравым смыслом. Завожу мотор, убираю хлопающие паруса, проверяю курс «Вирсавии» и заваливаюсь спать. Помоги мне бог я оставляю свою тупую беременную сестру в полном одиночестве.
Разбуди меня в полночь, приказываю я, как это делала до недавних пор, и она отвечает:
Конечно!
Просыпаюсь в носовой каюте как обычно, лицом вниз на широченной хозяйской кровати. Яркое солнце целует меня в затылок. Разгар дня. Мотор «Вирсавии» наполняет помещение легким гулом и вибрацией. Поднимаю взгляд. Угол падения полос солнечного света из бортовых иллюминаторов подсказывает мне, что мы по-прежнему нацелены на зюйд.
Но что-то изменилось. Соскальзываю к краю кровати. Кое-как встаю на ноги на наклонившемся полу. «Вирсавия» больше не барахтается в штилевой полосе. Она кренится на правый борт.
Присматриваюсь через иллюминаторы. Взбаламученные воды экваториальной зоны уступили место аккуратным рядам валов, катящих с юго-востока.
Мы поймали пассат! Тело наполняется новой энергией, которой словно пропитан сам воздух вокруг. Подобно сотням поколений моряков до меня, я дрожу от восторга при мысли, что вырвалась наконец из гибельных объятий мертвого штиля. Сквозь прозрачный потолочный люк вижу, что Саммер уже поставила грот, но поставила паршиво. Парус хлопает, и лишь мотор несет нас вперед.
Она должна была меня разбудить! Я бы все сделала как надо отвернула бы к весту, вырубила мотор А теперь мы лишь зря тратим и время, и топливо.
Даже не помню, как утром спускалась вниз вздремнуть после ночной вахты. Последнее, что осталось в памяти, это что я отправилась спать на закате после пасты путтанеска, даже не озаботившись убрать тарелки, мало что соображая и жутко сонная. Но прежде чем повалиться на кровать, вдруг осознала, что во время вахты Саммер мы пересечем экватор, и двинулась обратно к трапу напомнить ей, что это событие по традиции полагается отпраздновать: обычно после пересечения этой линии на карте моряки обливают друг друга из ведер соленой забортной водой, а некоторые и прыгают прямо в океан.
Я вообще-то беременная, в жопу такие развлекухи! откликнулась из кокпита Саммер.
Я не стала с ней спорить. Она, должно быть, сильно устала, раз уж употребляет подобные выражения.
Тогда не трудись будить меня на экваторе, сказала я. Мне бы полагалось быть в полном восторге от возвращения в Южное полушарие, домой, но на тот момент мне была куда милее постель. Ладно, попробую поспать до полуночи. Если только я тебе не понадоблюсь, конечно.
Споки-споки, Няшечка! отозвалась Саммер.
Но я что-то не помню, чтобы она будила меня в полночь Вот она я, а за бортом белый день. Неужели моя уставшая беременная сестра всю ночь рулила лодкой?
По телу пробегает холодок. Мотор продолжает гудеть, а «Вирсавия», которая всегда казалась мне живым существом, теперь лишь некая холодная, жесткая, бездушная штуковина, безжизненная груда металла и древесины, тупо пробивающаяся к югу по бесконечному океану. Спотыкаясь, пробегаю через салон, поднимаюсь в рубку.
Кокпит пуст.
Хмуро шарю взглядом по носовой палубе, готовая устроить сестричке хорошую выволочку за то, что вышла туда одна прямо после всех наших душещипательных бесед на тему безопасности. Но сердитое выражение пропадает у меня с лица, едва успев появиться, поскольку там ее нет.
Ее нигде нет.
Острые осколки льда впиваются мне в затылок. Как будто что-то что-то чудовищное вцепилось в него и разворачивает мне голову назад. «Сама знаешь, куда надо смотреть!»
И я смотрю. Всматриваюсь в океан за кормой до самого горизонта, шарю взглядом между двумя расходящимися и тающими вдали гребнями кильватерного следа «Вирсавии». Вода серо-свинцового цвета, и везде лишь эта нетронутая ядовитая серость.
Саммер! кричу я. А потом все громче и громче: Саммер! САММЕР!
Гальюн. Ну конечно! Волна облегчения. Практически спрыгиваю в салон. Барабаню в дверь санузла, но она распахивается при первом же прикосновении. Из-за двойного зеркала на меня таращится мое призрачное лицо. Мое, а не Саммер.
Нет сестры и в ее койке в кормовой каюте. Нет ее и в манежике Тарквина напротив. Нигде внизу под палубой нет и следа Саммер.
Бегом взлетаю обратно на палубу. Не обращая внимания на болтающийся вправо-влево гик, на отсутствие спасательного жилета или страховочной сбруи, подныриваю под гик, чтобы еще раз оглядеться по сторонам. Напряженно всматриваюсь в каждый дюйм океана. Ничего.
О чем я вообще думаю? Если Саммер где-то там, то прямо сейчас мы уходим от нее все дальше и дальше! Бросаюсь в рубку, вдавливаю красную кнопку. «Смена курса на десять градусов». Авторулевой с гудением заносит румпель вбок. «Вирсавия» отворачивает, зарывшись носом в набежавшую волну и вздрогнув всем своим шестидесятифутовым телом. Нажимаю еще раз, потом еще и еще, как можно быстрее, но не забываю считать. Восемнадцать нажатий, и вскоре «Вирсавия» уже на обратном курсе. Строго норд.