На хрена я вообще сюда приперлась? В самолете нормально не покормили, и из-за чувства голода все безумно раздражает. Тактично ли поинтересоваться насчет чего-нибудь горяченького и какого-нибудь удобного местечка, чтобы прилечь? Теперь Саммер и Адам перешептываются, и все, что я слышу, это «Тарк, Тарки, Тарквин» Если это и не самое мерзотное имя на свете, то вы точно возненавидели бы его, проторчав хотя бы пять минут в одном помещении с этой парочкой. Но, по крайней мере, на сей раз у них действительно есть реальный повод для беспокойства, в отличие от обычных тем типа не слишком ли много сахара в органических сухариках для детского питания, или не намазать ли этого мелкого мудилу кремом от солнечных ожогов еще разок.
Трудно сказать, что сильнее бесит их медленно кипящая любовная химия или их совместная одержимость маленьким засранцем. Саммер совершенно забыла, что Тарквин не ее собственный ребенок, хотя вы подумали бы, что тот факт, что он не шел в комплекте со стомиллионодолларовым подсластителем, должен был служить постоянным тому напоминанием. Вдобавок он ни капельки не похож на нее. Тарквин пошел в Адама, хотя медного цвета волосы у него наверняка от Хелен привет от ее дальних предков-аборигенов.
У Саммер никогда не было возможности познакомиться с Хелен, которая была по горло занята тем, что помирала от чего-то не знаю чего в больничной палате, в то время как Тарквин боролся за свою маленькую жизнь в отделении патологии новорожденных. Адам буквально не отходил от Хелен, так что впервые увидел своего отпрыска на фото, изображающем Тарквина на руках у медсестры, которое кто-то принес в палату Хелен. Через несколько месяцев Адам увеличил этот снимок и повесил на стену гостиной.
Поскольку медсестрой на фото была Саммер. Так-то она и познакомилась с Адамом. Нянчилась с его сыном, пока тот наблюдал, как помирает его жена. Саммер была так мила с этим оставшимся без матери крысенышем, что Адам попросил ее стать крестной матерью Тарквина. Когда того выписали из отделения патологии новорожденных, они остались на связи, а потом и стали встречаться.
Не знаю, что я надеялась найти в Таиланде. Думала, что мы будем развлекаться, как развлекались в свое время взрослые. Но реальность уже крепко цапнула нас своими зубами за одно место. Саммер по рукам и ногам повязана собственной семьей, не подступишься. Потихоньку крадусь к двери. Может, найду какой-нибудь ресторанчик неподалеку от больницы Или бар
Прости, Айрис, что так долго тебя тут продержали, спохватывается Саммер. Я приготовила тебе еду и постель на «Вирсавии». Пошли.
После заключительного развратного поцелуя с Адамом она подхватывает мою увесистую дорожную сумку, и мы выметаемся из палаты.
За дверями больницы суматошные многолюдные улицы, полные света и магазинов, пешеходов и мотороллеров. Поворачиваются головы, когда мы с Саммер проходим мимо, естественным образом попадая в ногу. Мы из тех одинаковых близнецов, которых всегда замечают, когда бы мы ни оказались рядом. Саммер девушка с обложки, бомба-блондинка. А я ее зеркальное отражение.
Когда я рассказываю людям про красоту Саммер, то ловлю на себе недоуменно-насмешливые взгляды. Это у меня такой завуалированный способ объявить, что я богиня? Как бы не так! Да, я почти копия Саммер, но, когда я без нее, ничего во мне такого особенного. Люди не сворачивают шеи, чтобы на меня поглазеть. Я всего лишь очередная более или менее симпатичная молодая женщина, которая явно прикладывает немалые усилия, чтобы сходить за таковую.
Саммер же никакие усилия не требуются. Даже в мешковатом зеленом костюме медсестры, с убранными назад волосами и без макияжа она выглядит как картинка. Всё всегда при ней. Где бы ни оказалась, она солнце в утреннем небе. Первая роза весны. А я ее тень, ее двойник, ее бесплатное приложение.
Саммер находит такси.
Януи-бич, говорит она водителю. Название пляжа звучит знакомо, хотя я не могу с ходу сообразить откуда.
Мы несемся по сверкающим улицам, и меня вновь поражает, насколько изменился Пхукет. Это словно вдруг встретить некогда красивую женщину, обабившуюся и заматеревшую с возрастом.
Саммер перехватывает мой взгляд.
Знаю, произносит она. Того Пхукета, который мы любили, больше нет. Нам с Адамом просто невыносимо, какая тут давка. Она стискивает мне руку. Но все равно здорово, что ты здесь! Это это правильно. Словно вдвоем будет легче избавиться от воспоминаний об этих местах.
Мое сердце колотится слишком быстро уже не знаю, сколько времени, но как только Саммер произносит эти слова, оно замедляет бег, начинает стучать медленно и ровно. Может, теперь, когда мы вместе, мой пульс бьется в такт с пульсом сестры. Хотя что-то все-таки изменилось с того момента, как я видела ее последний раз Изо всех сил пытаюсь понять, что именно.
Она была так добра ко мне тогда, в Южных Альпах[8], добра и сейчас. Саммер всегда полна доброты, всегда слепа к любому соперничеству, но почему-то это меня больше не напрягает.
Такси направляется к югу, по автостраде, которой я напрочь не помню.
Януи-бич, обращаюсь к Саммер. Когда мы там последний раз были?