На следующий день, 24 мая, я делал доклад своему начальнику, командующему торпедными катерами капитану цур зее Гансу Марксу. От него я узнал, что к 1 августа мне необходимо подготовить по 2 экипажа для 1-й и 2-й флотилий и 4 экипажа для 3-й флотилии. Для обучения следует использовать катера «S-10», «S-11» и «S-12». В качестве корабля сопровождения и учебной цели флотилии с 27 мая будет подчинен «Циндао», до этого использовавшийся кадетским училищем.
Теперь я знал, что мне предстоит сделать. Однако подготовить при помощи трех старых катеров с изношенными машинами 8 экипажей за два месяца казалось мне невыполнимой задачей. А отправлять на фронт недостаточно обученных командиров и экипажи было бы преступлением. Это было бы оправданным только в том случае, если бы речь шла о «последней операции» вторжении в Англию, за которым последовало бы окончание войны. Возможно, высшее руководство искренне верило именно в такую перспективу. Но на практике все оказалось совершенно иначе.
На третий день после вступления в должность я на первом смотре флотилии рассказал о предстоящих задачах в области боевой подготовки и подготовил вместе с офицерами штаба нашу переброску в Данцигскую бухту. Учебные торпеды и артиллерийские боеприпасы, а также все необходимые инструкции мы взяли с собой.
27 мая к флотилии присоединился «Циндао». В течение 24 часов его переоборудовали в корабль сопровождения торпедных катеров. Выход в море, назначенный на следующий день, пришлось отложить из-за проблем с подъемником торпед. Пока идет ремонт, командующий торпедными катерами запрашивает меня, можно ли немедленно направить катера «S-10», «S-11» и «S-12» для временного использования в Ла-Манше. Относительно «S-11» и «S-12» я отвечаю согласием, при условии, что Тёнигес возьмет на себя командование «S-12», которым он уже руководил с 1937 по 1939 год, а я возьму на себя второй катер.
Уже в 17.30 следует звонок из штаба Западной группы в Вильгелмсхафене с указанием как можно скорее отправить оба катера в Роттердам. Такая спешка не доведет до добра!
Оба катера в ускоренном порядке подготавливаются к операциям. Экипажи составлены из наиболее опытных специалистов флотилии. Уже в 03.30 31 мая день памяти Ютландского сражения оба катера отправляются из Киля через Канал императора Вильгельма на запад. В 14.00 в Северном море мы сбросили глубинные бомбы на вражескую подводную лодку, за этим последовали две безуспешные воздушные атаки британцев. В 23.30 мы уже находились перед Роттердамом, однако смогли войти в гавань только в 05.30 после прекращения обстрела. В 07.30 катера причалили. К сожалению, из-за проблем с двигателями оба судна не были готовы к немедленному использованию, на ремонт требовалось не меньше 24 часов. Наши надежды и ожидания опустились до нулевой отметки.
После этих неутешительных известий я отправился на доклад к своему непосредственному начальнику, командиру миноносных сил капитану цур зее Хансу Бютову, который вместе со своим небольшим штабом размещался на реквизированном пассажирском судне «Батавия III». Здесь я повстречал двух своих старших товарищей, командиров 2-й и 1-й флотилий корветтен-капитана Рудольфа Петерсена и капитан-лейтенанта Хайнца Бирнбахера.
На совещании оба командира флотилий представили свои предложения по поводу действий ближайшей ночью. Правда, их соединения были невелики в каждой флотилии насчитывалось лишь по 23 боеготовых катера. После того как начальник штаба корветтен-капитан Герберт Шульц высказал свое мнение, командир принял решение относительно действий обеих флотилий.
У нас же с наступлением темноты «S-12» на двух машинах ушел назад в Вильгельмсхафен, чтобы заменить на верфи третий мотор. Техники «S-11» заменили несколько поршней и устранили прочие поломки двигательной установки своими силами, что заняло два дня и две ночи. После испытаний «S-11» принял участие в ночной операции.
Катер был придан в качестве третьего номера двум торпедным катерам 1-й флотилии. В 20.00 3 июня мы вышли из Роттердама для удара по английским конвоям между Дюнкерком и Даунсом. Дул слабый западный ветер, море было спокойным, небо облачным. Мы двигались на юго-юго-восток со скоростью 26 узлов. Крышки торпедных аппаратов открыты, орудие приведено в боевую готовность. В 22.10 нас атаковала летающая лодка «Локхид», однако пулеметный огонь вынудил ее отвернуть. Стемнело.
В 23.41 мы слышим грохот тяжелой артиллерии из района Дюнкерка. Город горел, с воды это выглядело потрясающе. В полночь мы минуем полосу тумана у побережья Фландрии и видим временные огни на 270 градусов. Движемся вперед и видим силуэт, который оказывается маленьким сторожевым кораблем. Сразу же появляются еще два сторожевика, которые, очевидно, имеют задачу своевременно поднять тревогу при приближении германских катеров. Поэтому мы аккуратно и вежливо обходим их стороной, оставшись незамеченными, и продолжаем движение на юг. Сторожевик цель, не стоящая торпеды. Мы напряженно всматриваемся в темноту.
В 01.00 над нами курсом на север пролетает самолет. Нам не повстречалось ни одного транспорта, ни одного эсминца. Ночь коротка, и командир 1-й флотилии в 01.32 приказывает по радио повернуть назад. Все три катера поворачивают на обратный курс, чтобы покинуть южный район операций до рассвета. С наступлением дня опасность, исходящая от вражеских эсминцев и авиации, станет слишком большой.