Ну что же, купе вполне приличное! удовлетворенно заключил он.
Как ты можешь?! взорвался Герман. Ненавидящим взглядом он смотрел на отца, и на глазах закипали слезы.
Василий Кирикович в испуге попятился.
Гера, что с тобой? Успокойся!
Эх ты!.. со стоном выдохнул Герман и вышел вон, с треском захлопнув дверь. «Его нужно немедленно лечить! и Василий Кирикович закрыл дверь на защелку. Только бы в дороге не случилось какого приступа!..»
Гера, что с тобой? Успокойся!
Эх ты!.. со стоном выдохнул Герман и вышел вон, с треском захлопнув дверь. «Его нужно немедленно лечить! и Василий Кирикович закрыл дверь на защелку. Только бы в дороге не случилось какого приступа!..»
Германа била нервная дрожь. Сам не зная, зачем и не видя ничего перед собой, он вышел в тамбур, закурил. Нестерпимо захотелось выпить, не выпить напиться до бесчувствия, чтобы отрешиться от всего на свете. Шатаясь, он прошел в вагон-ресторан, отыскал свободное место, сел. Сквозь гул голосов, звяканье вилок и звон бокалов услышал донесшееся с улицы: «...остается две минуты. Повторяю...»
«Две минуты? О, это очень много времени! За это время можно успеть все».
Герман встал, не спеша подошел к ближайшей официантке.
Одну секунду!.. и привычным рассчитанным движением сунул в кармашек ее фартука трешник. Позвольте вашего карандашика и кусочек бумажки.
На чистом листке крохотного блокнота Герман написал: «Я вернулся». Вырвал, сложил вдвое и обозначил: «Вагон 5, купе 2».
Будьте любезны отдать это по назначению. Когда? В любое время! и элегантно поклонился.
С небрежностью завсегдатая ресторанов он медленно прошел мимо столиков в соседний к хвосту вагон и в тот момент, когда поезд тронулся, спрыгнул на перрон.
Поезд умчал, оставив позади себя красный свет семафора.
«Жаль, переобулся в ботинки», подумал Герман, но вспомнил, что Петр прибежал в Саргу в кедах, и махнул рукой.
На автобусной станции его ожидало разочарование: ближайший автобус на Чудрино уходил утром, а время еще только семь вечера.
Словоохотливый пористоносый диспетчер подсказал:
Если спешно надо, иди за город и голосуй. Машин туда на вечеру много идет, любой шофер подкинет! и объяснил, как выйти на Чудринскую дорогу.
Так оно и оказалось. Водитель новенького самосвала веселый веснушчатый парень, который гнал свою машину по сухой накатанной дороге на предельной скорости, неожиданно охотно согласился отвезти Германа не только до Чудрина, но и до Сарги.
А-а, была не была, махнем! и подмигнул рыжим глазом. Для хорошего кобеля семь километров не крюк!
Разве от Чудрина до Сарги семь?
Это поговорка у меня такая. До почты ровненько двадцать три семьсот! он опять подмигнул и доверительно сообщил: Там у меня девчонка есть... Ух и девчонка!.. он чмокнул губами. Когда ни приеду, дам три коротких, три длинных и еще три коротких сразу прибежит! Она мой сигнал сердечного бедствия отличненько знает!..
Не на почте ли работает? спросил Герман, почему-то вспомнив черноглазую, с коротенькими косичками девушку начальника почты.
Уже приметил? Ну и жох!.. А вообще-то ее все примечают. Видная девчонка!.. неожиданно улыбка спала с его лица, он резко затормозил и окинул Германа подозрительным взглядом. Постой, ты, случаем, не к ней ли правишь?
Ну что ты!..
Шофер снова заулыбался и прибавил газу.
Веселая она страсть! На уме одни смешиночки. Я и сам такой. Год хороводимся, как из армии пришел, а по-серьезному еще и не говорили. Начну ее на руках носить да целовать, а она меня щекотать, и хохочет! А я щекотки ужас как боюсь! Брошу ее в траву, в снег, в воду сколько раз бросал и тягу! А она мне «SOS» сигналит я когда-то телеграфистом был, и она морзянку знает. Я снова к ней... Вот такие у нас свиданьица!.. Ты в Саргу-то к кому едешь?
Мне дальше. В Ким-ярь.
Во-он куда!.. и снова недоверчиво оглядел Германа. А ты мне, дружок, мозги-то не вкручивай! Говори правду, к кому едешь?
Правду и говорю. В Ким-ярь. У меня дед умер. Вчера.
Странно... А чего же ты, как на свиданье, вырядился? В ботиночках, в костюмчике... И в руках ничего. К родне так не ездят, хоть на свадьбу, хоть на похороны.
«В самом деле, подумал Герман, надо было чего-то купить...»
Чего молчишь?
Так... Мне и в голову не пришло.
Странно!.. многозначительно повторил шофер. Вроде бы ты парень серьезный. Это я мог бы забыть. А ты? Не похоже. Темнишь!.. Он снова затормозил и, когда самосвал остановился, сказал: Пока не признаешься, кто ты есть, куда корочки навострил и зачем не поеду!
Брось глупости. Объяснять долго. Да и не хочется. Не будем терять время.
А может, ты человека убил или магазин ограбил? Почем я знаю! И теперь скрыться хочешь. А я тебе содействую. Вот заверну обратно в Чудрино, доставлю в милицию, и там выяснят, что ты за птичка!
Кончай. Приедем в Саргу, и там узнаешь, если тебе надо. До утра я все равно никуда не пойду.
Значит, в Сарге ночевочка? У кого?
У бригадира. Там у меня больше нет знакомых.
Понятно! Зачем другие знакомые, если бригадир дядя Катеринке!
Герман невольно вздрогнул при упоминании дорогого имени. Шофер заметил это.
Вот мы и выяснили. А ну, вылазь!.. рыжие глаза его сверкнули злобой и ревностью, он схватил заводную ручку.