Мы не можем вмешиваться. Оно того не стоит, говорит Квентин. Он качает головой, подхватывает прутик и чертит им по земле. Тем более когда на носу подача заявлений в колледжи.
Но что, если Грэм говорит правду? еле слышно спрашиваю я.
Пять пар глаз устремляются на меня.
Ты же не серьезно. Генри смеется.
Ты ведь журналист, возражаю я. Неужели тебе совсем не любопытно? Разве ты не хочешь узнать, что произошло на самом деле?
Рот Генри вытягивается в прямую линию.
Мы уже знаем.
Мы можем договориться просто не думать об этом? умоляет Никки. Давайте бросим эти разговоры, ладно? Если мы оставим без внимания его заявление, то и вся школа последует нашему примеру. Так оно и бывает, сами знаете.
Все вокруг меня кивают, а потом один за другим встают и уходят.
Пойдем, детка. Генри протягивает мне руку.
Я мотаю головой.
Дай мне немного побыть одной, ладно?
Он кивает и возвращается в дом. Прижавшись к дереву, в полном одиночестве, я почти забываю о вечеринке, о других Игроках, о честолюбивых новичках, о бесчисленных мерзких испытаниях, которые мы прошли, чтобы оказаться на этом месте. Я смотрю, как мои друзья гуськом тянутся к дому. Мы это все, что у нас есть. Я хочу обнять их всем сердцем и прижать к себе. Я хочу привязать их к себе, чтобы уберечь от опасности. Сделать то, что мы не смогли сделать для Шайлы.
Может, они и правы. Не стоит ворошить прошлое.
Но есть кое-что, от чего я просто не могу избавиться.
Дрожащей рукой я тянусь к телефону и выискиваю сообщения Рейчел.
«Грэм не убивал Шайлу. Он невиновен».
Телефон в руке кажется тяжелым, слишком тяжелым, чтобы я могла удержать его, и небо начинает кружиться надо мной.
Джилл, ты в порядке? Генри возвращается и опускается на колени рядом со мной. Его рука заползает под рубашку и крадется вверх по моей спине, обжигая голую кожу.
Я заставляю себя кивнуть.
Просто выпила это слишком быстро, говорю я, показывая на свой стакан.
Я принесу тебе воды.
Спасибо, бормочу я.
Земля подо мной влажная и жесткая, и я заставляю себя встать, бросая последний взгляд на слова Рейчел.
«Все это так хреново. Мы можем поговорить?»
Когда я в первый раз заговорила с Рейчел, мне казалось, это несправедливо, что ей приходится дышать одним воздухом со мной. От ее красоты дух захватывало скулы слишком высокие для того, кто носит школьную форму каждый день, а глаза такие темные, что едва можно различить зрачки. Она всегда укладывала волосы мягкими волнами, и они струились по ее спине. Когда я в тот год делала стрижку, сразу показала стилисту фотографию Рейчел как пример для подражания. Но моя грива, слишком непослушная, никогда не выглядела такой гладкой.
Как-то в начале октября, еще в девятом классе, она застала меня в библиотеке за раскрытой книгой «Одиссея». Я постукивала кулаком по столу, надеясь, что каким-то чудом успею проглотить последние двести страниц ровно за тридцать минут до экзамена в середине семестра. Мой средний балл висел на волоске, и я впервые почувствовала, что стипендия ускользает, что все выходит из-под контроля.
Я собиралась бодрствовать до трех часов ночи, зубрить до посинения, но заснула с толстой книгой на груди, при свете всех ламп. И проснулась в панике, когда будильник зазвонил в 6:07 утра. Мне стоило титанических усилий не разрыдаться прямо там, в постели.
Дерьмово выглядишь, сказала Рейчел. Она положила руки на книгу и наклонилась так низко, что я могла видеть кружево черного лифчика в ее глубоком декольте. Бомонт? спросила она.
Я молча кивнула. Комок застрял у меня в горле. Я с трудом сглотнула.
Ты ведь знаешь Адама, верно? Ты подруга Шайлы?
Я снова кивнула.
Круто. Рейчел исчезла, и мое лицо вспыхнуло, стоило мне с ужасом подумать о том, что она побежит к Адаму и скажет ему, насколько я неловкая и уродливая. Каким же надо быть лузером, чтобы так облажаться? Прошла минута, другая, и Рейчел вдруг снова появилась передо мной, протягивая мне два листка бумаги. Вот, сказала она. Это шаблон. Первый ответ А. Второй Б. Третий В. Раз-два и готово. В общем, сообразишь. Он просто использует прошлогодний тест миссис Маллен. И позапрошлогодний. Она никогда не меняет вопросы.
Что? прошептала я, не в силах поверить, что у нее просто имеются готовые ответы.
Рейчел улыбнулась.
Доверься мне. Посмотри внимательно, а потом уничтожь это. Если кто-нибудь поймает тебя с этим, нам конец, поняла? Я подумала о том, как будут разочарованы мама и папа, если меня застукают со шпаргалкой, отстранят от занятий или того хуже. Как я смогу жить с самой собой? Но потом я представила себе, как проваливаю экзамен, теряю стипендию в «Голд Кост», все связи в колледже, статус и рушится самое ценное, что есть в моей жизни. Сердце отчаянно колотилось, пока я боролась с собой и тем, что собиралась сделать. Дрожащими руками я взяла листки бумаги.
Ты моя должница. Рейчел подмигнула мне и зашагала к двери, покачивая бедрами.
На следующей неделе, когда мистер Бомонт положил на мою парту проверенную работу, он ткнул пальцем в красные цифры «98».
Молодец, Джилл. Я нарочно ошиблась в одном ответе, чтобы он ничего не заподозрил. Мне бы ликовать после такого успеха, но вместо этого я ничего не чувствовала. Я засунула экзаменационную работу глубоко в рюкзак и попыталась забыть о ней, о том, что совершила.