— Вы пожалеете о том, что не позволили нам побыть наедине, лорд Карн,
— произнес он на чистом штернланге.
— Можете ли вы нанести большую обиду мне при свидетелях, чем желая остаться с ней наедине? — парировал Лхарр.
Но, оказалось, он мог. Прежде чем я разгадала его замысел, герцог слегка подкинул мою руку и разжал мои пальцы с тем, чтобы поцеловать ладонь. Даже на Фру это была вольность, допустимая только для возлюбленных. Я только секунду сидела ошеломленная его неосторожностью, но этого было достаточно. Хотя я успела убрать руку до того, как его губы коснулись ее, дело было сделано. На лицах милорда и других гостей было написано, что моего поведения не одобряли. Какая-то женщина громко зашептала, и, хотя я не могла понять ее слов, я уловила цыганское слово «дерзкая девчонка», любимое слово леди Агнес. Остальные обменялись понимающими взглядами. Я резко повернулась к Лхарру.
— Конечно, милорд, вы не думаете…
Но его замкнутое лицо совершенно скрыло то, что он думал на самом деле. Я снова повернулась к герцогу, благодарная, что мой транслит сделал то, что я сказала, понятным каждому.
— Я не давала вам повода для такой фамильярности, милорд.
Герцог заговорил по-цыгански. Паж перевел на штернланг.
— Как прикажете, миледи. — Ричард насмешливо поклонился.
Я почувствовала себя в ловушке. В его тоне была демонстративно-подчеркнутая нежность, и он говорил по-цыгански, а не на штернланге, чтобы собравшаяся публика понимала его.
Гнев от того, что я была приперта к стене, делал меня беспомощной, а молчание Лхарра лишь усиливало его. Но глаза Лхарра горели, и у него побелели костяшки пальцев, когда он сжал свои поводья. Его ярость только развеселила герцога и его друзей. Наш приятель Пауль потихоньку отошел назад и старательно отводил глаза.
Ричард смотрел на нас с дерзкой улыбкой. Я удивлялась себе: как я могла какое-то время находить его привлекательным?
— Вы отправляли письма на Фру, Ларга Жанна? — спросил Ричард, и паж перевел. — Я имею в виду те, в которых вы просите помочь вам выбраться отсюда.
Я достаточно хорошо держала себя в руках, чтобы скрыть удивление. Я гордо подняла голову и свысока посмотрела на него.
— Я не посылала писем, милорд. — Что формально было верным. Я послала только одно письмо, так как представляла себе всю опасность такого поступка.
Лорд Ричард вскинул голову и, как бы размышляя вслух, произнес:
— В таком случае, имя Ланса ван Тиба вам ни о чем не говорит?
Я не смогла отреагировать так быстро, чтобы скрыть страдание, каким это имя отозвалось во мне, и ни я, ни Лхарр не могли не поразиться тому, что лорд Ричард знает о Лансе.
Ричард Харлан кивнул.
— О, так я и думал. — Он оглядел всех вокруг, как бы говоря: смотрите, какого сорта женщину привез нам Халарек.
Я сглотнула слюну.
— Я была с ним знакома, милорд. Он занимался сбытом промышленных товаров на Земле. — Я пыталась бравировать, но чувствовала, что в моем голосе слышится волнение. Лорд Ричард был близок к тому, чтобы обвинить меня в измене. Письма к моему «любовнику». Просьба о корабле, чтобы сбежать отсюда.
Герцог повернулся к Лхарру.
— Ваша невеста рассказала вам о своих просьбах о помощи?
Лицо Лхарра окаменело.
— Ваши вопросы некорректны, Ричард. Как могла Ларга Жанна рассказать мне о планах, которых не имеет? Она говорила мне о своей ностальгии, но даже вы не можете считать это изменой.
— Я никого не обвиняю в измене, лорд Карн. — Голос Ричарда был совершенно спокоен, но его глаза сверкали.
Злость Лхарра прорвалась.
— Не уклоняйтесь от ответа. Вы знаете, что просьба о помощи и есть измена и что это означает смерть для любого из нас. Формулируйте четко ваши обвинения.
Герцог легко вскочил на лошадь и ничего не сказал. Я ненавидела его холеное улыбающееся лицо.