Спохватитесь, но поздно, поздно! Сами призовете огонь против безумцев этих. Но когда охватит тела ваши его всепроникающий жар, увидите, что сами себя и сжигаете в неведомом жертвоприношении. И станет опасным тайное знание ваше. Люди будут бежать его, а потомки с презрением и страхом отринут его. Века одичания и тьмы будут за это раплатой. Но если и пройдет это страшное время, вы еще не раз принесете несметные жертвы огню. Темное убийство поселится в сердцах людей, нетерпимость толкнет их на роковые круги, соскользнуть с которых нельзя до скончания мира. Подумайте, какой огонь питаете вы в сумраке храмов ваших. Так я говорю вам, халдейский маг ВАРОЭС.
ДЕЙСТВИЕ ТРЕТЬЕ
ЗЕЛЕНЫЕ ГЛАЗА
Одинокий всадник в темно-малиновом плаще медленно ехал по гулким мостовым, вспугивая худых и нервных кошек. Он не прикасался к поводьям, и белая лошадь его бесцельно петляла по узким запутанным улицам. Казалось, что оба они слепы или подвержены особому лунатизму, который не исчезает с рассветом.
Сонно и загадочно процокали копыта по влажному булыжнику дворцовой площади. Распахнутый простор вновь сузился смыкающимися стенами островерхих домов. Глухие ставни скрывали стрельчатые окна, и никто не видел, как пропал одинокий всадник в запутанном лабиринте Ситэ, затерялся в Башмачных и Бочарных улицах.
А он, пригнувшись к лошадиной шее, миновал низкую длинную арку и оказался в тесном каменном колодце.
Сразу же нашел дверь, отмеченную, как в ту незабвенную накануне святого Варфоломея ночь, меловым крестом. Спешился. Привязал лошадь к гранитной тумбе. Осторожно ступил на крыльцо. Взял левой рукой позеленевший молоток и трижды тихо постучал.
Дверь тотчас же приоткрылась. В этот святой предутренний час, когда добрые парижане мирно храпят в своих постелях, кто-то с нетерпением ждал гостя.
– Пер Элоим, - шепнул приезжий.
– Рабур, Батхос, - прошептали в ответ, и дверь распахнулась.
Приезжий снял шляпу и вошел в темный прямоугольник, волоча по земле пышные черные перья.
Дверь закрылась, и темнота сомкнулась вокруг него.
– Откуда вы пришли? - услышал он суровый и властный голос.
– Из вечного пламени.
– Куда идете?
– В вечное пламя.
Впереди загорелась золотая точка. Коридор осветился.
– Проходите, вас ждут, - сказал появившийся из тьмы человек, подымая светильник.
Он провел приезжего в комнату, где не было ничего, кроме заваленного книгами и пергаментными свитками письменного стола. За столом сидел совершенно рыжий кавалер в черном испанском костюме и улыбался холодно и любезно.
Приезжий с достоинством поклонился и остался стоять. В единственном кресле сидел хозяин.
– Вы прибыли точно в назначенный срок, капитан, - сказал кавалер. Огненная борода его лисьим хвостом мелькнула в снегу брабантских кружев. - Как обстоят дела во Фландрии?
– Они готовятся выступить, сударь.
– Так, так… А вам удалось достать это? - на последнем слове кавалер в черном сделал ударение.
– Да, сударь. Вот… - Изящным движением приезжий распахнул плащ, расстегнул колет и достал из-за пазухи крест из драгоценного эбенового дерева.
– Прекрасно, капитан! - с неожиданной живостью хозяин выскочил из кресла и, обогнув стол, покровительственно возложил тонкие и бледные длани свои на могучие плечи приезжего. Пока кавалер в черном сидел за столом, он казался высоким. На самом же деле едва достигал подбородка своего гостя, которого величал капитаном.
Он взял из рук капитана черный крест, перевернул его и обнаружил на перекрестье крохотную замочную скважину.
– Ключ у вас?
– Нет, сударь. Человек, которого я вынужден был заколоть в поединке возле антверпенской таверны «Синий фазан», владел только этим. - Гость тоже акцентировал последнее слово.