В эту минуту Ян, доселе стоявший в растерянности подле Травника, неожиданно ощутил сильнейшее чувство близости к своему спутнику, чувство сопричастности и единения с молчаливым служителем трав. Он шагнул вперед и встал вровень с друидом, так что их плечи касались друг друга. Следопыт холодно оглядел Коростеля с ног до головы, и страшное свечение его глаз умалилось, потускнело – или это снег повалил гуще?
– Тогда выслушай меня, Ушедший, – сказал друид. – Я разыскиваю своего учителя, в твоих бывших краях его зовут Клест или Снегур. Тебе он известен как Камерон или Пилигрим. Ты тоже искал его, но смерть прервала твою миссию.
Яну показалось, что в этот миг Шедув хотел что-то сказать, и Травник тоже почувствовал перемену в следопыте и остановился. Но Ушедший по-прежнему молча смотрел на друида, его взор был спокойным и бесстрастным. Травник вздохнул.
– Я хочу найти убийц друида Камерона. Для этого мне нужно знать – какое отношение к этому имеешь ты, зачем ты его разыскивал и, самое главное, почему он отправился на встречу с тобой сюда, во владения литвинов и полян. Почему он покинул северные шхеры? Я хорошо знаю, что он не собирался возвращаться до конца войны, Камерон мне сам об этом говорил, когда уходил. Ты – единственный, кто все это может знать.
– Странно, Служитель леса, что ты говоришь об убийцах такого друида, как твой учитель. Я бы вел речь о тех, кто принудил Пилигрима Камерона к Смерти. Ты давно не видел своего учителя, – заключил Шедув.
Ян с удивлением отметил про себя нотку иронии, исходящей от мертвого духа, Травник же никак не отреагировал на необычный тон Ушедшего.
– Пилигрим Камерон известен у вас как некогда могучий друид, ныне же – как простой миссионер, наивный мечтатель, который ушел на территории врага врачевать больных и увечных, забросил свое высокое ремесло и наплевал на судьбы мира, которые ему прежде частенько приходилось вершить. На Севере же его знают как бывшего врага, которому не суждено стать другом. Но в отличие от врагов, таких, как Ольгерд или Беркуть, с ним можно говорить, он не хватается за меч, хотя в последнее время Камерон был способен на многое… Именно поэтому твоего учителя избрали посредником северные правители. Союзные маги тоже согласились встретиться с ним, поскольку им знакомы его прошлые деяния не понаслышке.
– Ты говоришь о черных магах, живущих в горах свеев? – спросил Травник. Голос его был хриплым, и Ян почувствовал волнение друида.
– Когда я говорю о магах, я не различаю цветов, друид. У магов одна сущность, и каждый из них принимает ту или иную сторону в спорах людей, но лишь пока его дорога не расходится с людской. Огонь людей красный как их кровь, пламя мага – ослепительной белизны, но это – один из самых страшных цветов. Белый ли, черный – все это отсвет магического огня в людских глазах.
– Чего хотели от Пилигрима правители северных земель, Шедув?
– Ты усомнился в нем, друид? – вопросом на вопрос ответил Ушедший.
– Нет, – сказал Травник. – Я просто очень устал от разных дум.
«Надо же, а он мне казался просто железным, уверенным в себе без тени сомнения. Странно, я почему-то не испытываю сейчас ни страха, ни смятения, и этот страшный собеседник вызывает у меня только жгучий интерес и стремление разгадать, распутать этот клубок тайн. Я даже начинаю думать, как друид». Эти мысли стремительно пронеслись в голове Яна, но затем вновь его сознание прояснилось, и он опять был сторонним наблюдателем.
– Слушай же, друид, – произнес мертвый. – Некоторое время назад к правителю поморов пришли послы от непонятной державы. После краткой беседы было послано за правителями всех Северных земель, созвали союзников, также прибыли мечники, маги и даже чудины, которым никто на свете не доверяет.