С днем рождения, моя дорогая! С днем рождения! Поздравляю тебя, милая!
Краем глаза она увидела Катю, с улыбкой наблюдавшую эту сцену. Опустила Лизку на пол, шагнула к ней быстро:
Катенька, девочка моя Как же я по тебе скучала, если б ты знала
Катя будто ждала ее слов, тут же бросилась ей в объятия, обняла ручонками крепко-крепко. Таня присела на корточки, и Катя шепнула ей тихо на ухо:
Не уходи больше от меня, ладно? Пожалуйста
Таня только головой замотала, не находя слов. Если бы сказала сейчас что-то, опять бы заплакала. Хорошо, что Оля на помощь пришла, заговорила весело:
Девчонки, что же вы гостей бросили, а? Им же там без вас скучно! Давайте отпускайте тетю Таню, ей тоже хочется бабушкин торт попробовать! А то какие хитренькие! Сами наелись, а тете Тане что, нельзя? Идите к другим ребятам, идите
Катя нехотя разжала ручонки, выпуская Таню из объятий. Спросила тихо:
Ты ведь никуда не уйдешь, да? Ты ведь здесь будешь?
Да, Катенька, я никуда не уйду. Обещаю. Иди поиграй пока
Девчонки убежали, а Таня с Олей пришли на кухню, где за столом сидела Валентина Борисовна с усталым, но довольным лицом. Увидев Таню, всплеснула руками:
Танюшка! С ума сошла А я думала, там кто-то ребенка пришел с дня рождения забирать А это ты, собственной персоной!
Да, Валентина Борисовна, это я. Вот, решила вернуться, знаете ли. Подумала вдруг как же я там без ваших пирогов с капустой жить буду?
Да ладно, без пирогов Значит, передумала за израильского жениха замуж выходить, понятно И чего это вдруг, интересно мне знать?
Мам Не начинай, а? почти без всякой надежды быть услышанной произнесла Оля. В конце концов, это ее личное дело
Да знаю я, как зовут это личное дело, знаю! Иваном его зовут, ведь так? И что ты в нем нашла, Танюш, интересно? Видела я его, вечно хмурый да озабоченный Понятно, что и характер у него не сахарок да не белый хлебушек. Опять же ребенок на руках Думаешь, это легко, что ли, с чужим ребенком общий язык находить?
Да, Валентина Борисовна, нелегко. Согласна с вами полностью, покладисто кивнула Таня.
Ну? И оно тебе надо?
Да, надо. Очень даже надо. Потому что это моя правда, Валентина Борисовна. Уж извините, она такая, какая есть.
Да дурость это, а не правда Все только и знаете, что твердить: моя правда, моя правда! И ты, и Наташка, и Олька моя Будто заразились одной болячкой, честное слово!
Так зараза к заразе вроде не пристает, мам тихо сказала Оля, насмешливо глянув на Таню. Да и правда у нас разная У каждой своя А всякая правда на самом деле знаешь что такое?
И что же?
Правда и есть любовь, мам. А без любви человек жить не может, вот в чем дело. Так что наш с тобой извечный спор, можно сказать, не имеет ни конца, ни начала. Лучше и не спорить, наверное.
Валентина Борисовна хотела возразить, но на кухню прибежала Катя, проговорила возбужденно:
Мой папа приехал, я в окно видела! Он уже от машины к подъезду идет!
Ну, Танюх, чего сидишь? грустно усмехнулась Валентина Борисовна. Иди открывай, что ж И вот что я вам еще скажу, девки Может, вы и правы во всем, да. Может, всякая правда и есть любовь Вон как у Танюхи сразу глаза засветились!
Таня ничего ей не ответила. Да она и не слышала ее вовсе Она уже шла в прихожую, на ходу поправляя волосы. Руки так дрожали, что она еще больше их разлохматила. Открыла дверь, стала ждать, когда Иван поднимется на этаж. Увидев его, отступила в прихожую
Он вошел, остановился напротив нее. Ничего не сказал, не поздоровался даже. Только смотрел ей в глаза, долго смотрел
Потом глянул на стоящую рядом Катю, улыбнулся, произнес тихо:
Пойдемте домой, девчонки. Хватит уже гостить. Я так устал сегодня, сил нет
Оля с Валентиной Борисовной поневоле прислушивались к их разговору, оставаясь на кухне из деликатности. Да только никакого разговора и не было. Только услышали, как вскоре хлопнула дверь. Оля произнесла тихо:
Оля с Валентиной Борисовной поневоле прислушивались к их разговору, оставаясь на кухне из деликатности. Да только никакого разговора и не было. Только услышали, как вскоре хлопнула дверь. Оля произнесла тихо:
Ушли
Потом и всех других детей разобрали родители, Оля уложила уставших Лизу и Павлика спать. Вошла на кухню, где Валентина Борисовна перемывала посуду, попросила решительно:
Мам, сядь, мне с тобой серьезно поговорить надо!
А что такое, Оль? Случилось что? испуганно спросила Валентина Борисовна.
Да. Случилось. Я тебе сейчас все расскажу. Дело в том, что я вчера узнала Я узнала, что та женщина умерла
Какая женщина, Оль? Ты о чем?
Та самая женщина, мам, от которой у Миши ребенок. Она долго болела и умерла. Я ведь ходила к ней, знаешь
Зачем? Зачем ты к ней ходила?
Так надо было, мам. Но не в этом сейчас дело, зачем Дело в том, что я решение приняла, мам, и ты спокойно выслушай меня сейчас, пожалуйста. По крайней мере очень постарайся. В общем, ребенок этой женщины будет жить со мной. Это Мишин сын, и я не могу поступить по-другому. И все, и это не обсуждается Что бы ты сейчас ни говорила
Оля втянула голову в плечи и прикрыла глаза, будто ждала удара. Ну, или взрыва маминого возмущения.
Но ничего этого не было. На кухне стояла такая тишина, что от напряжения звенело в ушах. Оля приоткрыла один глаз, потом другой Потом расправила плечи, удивленно глядя на мать.