В шагах тридцати хорошо просматривалась проходная, охранники за стеклянными витринами, кабинки с пропусками. Справа широкие двери основных корпусов, позади котельная кирпичная труба торчит древним орудием в рассветное небо.
Существует такая технология у мошенников. Владислав не удержался, вновь широко зевнул, содрогнулся от утренней свежести. Делается укол, якобы прививка от гриппа. На самом деле вводится наностроитель для снятия ДНК-маркера и создания наноботов на его основе. Получается кластер точная копия человека со всеми привычками, повадками, а главное, навыками.
Так ведь, Никошин задумался и продолжил: Надо же как-то после отделить. Или чё?
Отделить не сложно. У вас на заводе проводят постоянные медосмотры, приезжают автомобили МРТ. Рюгин потёр плечи, чувствуя под ладонями гусиную кожу. И незаметно снимают кластер специальной ловушкой. Настоящего человека отправляют на пенсию, сокращают, увольняют по несоответствию. Короче, заменяют кластером, который работает даром.
Моя паранойя меня и спасла. Не люблю я лишних уколов, фейхуа. Никошин усмехнулся, поднял руку. Тихо. Кажется, идут.
Из щелей и углов, из-под дверей и ворот подтянулись ручейки тёмной массы. Они смерчами поднимались с асфальта, от образовавшихся столбов отделялись руки, «хвосты» раздваивались, превращаясь в ноги, от плеч цветочной почкой росла голова. Обретя человеческие черты, нанокластеры начинали привычную для настоящего человека жизнь здоровались, обменивались новостями, шутили и спорили.
Ну, чё, лейтенант? Хватит тебе привидений? спросил Никошин.
Сонливость с Владислава как рукой сняло. Такого количества кластеров за раз ему ещё не приходилось видеть. Рюгин на мгновение растерялся, машинально поправил форму, с сожалением подумал, что оставил фуражку в комнате отдыха. Да, бог с ней, с фуражкой, это сейчас не главное. Поисковый дрон взлетел с его предплечья, сделал большой круг над нанокластерами силуэты людей горели алым светом в контактных линзах лейтенанта.
Вы арестованы! громко произнёс модератор техногенных реальностей.
Никошин сидел на трубе, обшитой асбестом и шпоном. Наверно, он ещё не родился, когда строители обматывали этот трубопровод. На выступившем из стены кирпиче Юрий закрепил иконку, перед ней тонкую восковую свечу. Рядом поставил стопку с водкой и прикрыл её ломтиком чёрного хлеба.
Затвор фотоаппарата щёлкнул.
Поди к царю, просил Володька Жиличкин.
Да теперь идти не к кому, сказал Никошин, наливая себе из чекушки. Прикрыли наш «Ферромагнит» до особых указаний. Мошенничество в крупных размерах, незаконное использование нанокластеров
задвижки из Вязьмы не держат
Задвижки и прочая арматура тоже по делу пошла. Неликвид, к фейхуе.
лепестковые из Тамбова
Затвор щёлкнул вновь.
А я снова свидетелем прохожу. Юрий вздохнул. Считай, работу потерял. Ну, да ладно! Дети выросли, внуки учатся До пенсии ещё, конечно, как до Луны, но чё-нибудь придумается.
Поди к царю
Никошин посмотрел с грустью на одинокое привидение не дай бог так маяться. Не дай бог, так привязаться к незавершённому делу, что духом неприкаянным век сидеть в колодце завода. А ведь наверняка Володька Жиличкин был не один, кто, посвятив всю жизнь заводу, не желали его покидать до последнего. Преданность стала их каторгой.
Юрик глянул на догорающую свечку. Затвор щёлкал и щёлкал.
Пора. Он поднял стопку. Упокой, господи, душу, не хотелось говорить «раба твоего», слишком уж много высокотехнологичных рабов он повидал недавно, сантехника Володьки Жиличкина.
Он закусил ломтиком хлебушка, достал из рюкзака и открыл вторую бутылку с винтом.
Эх, никакой кисточки не захватил, с досадой произнёс Никошин. Ну, да ладно. Если уж ты сантехник
Святая вода обильно потекла на трубный ключ.
Покойся с миром, Володька Жиличкин, сказал Юрий Никошин, трижды окропляя привидение ключом крест-накрест.
к царю выдохнул Володька.
Капли воды засверкали на его бледном лице, словно звёзды, и призрак растаял.
К царю, прошептал Никошин. К настоящему.
Плёнка кончилась, тихо произнёс Владислав Рюгин после затянувшейся паузы.
Никошин оглянулся, забросил на плечи рюкзак.
Хорошо. Будет, что начальству показать, заметил он.
Поймите меня правильно, Никошин, заговорил модератор, глядя на сантехника. Мне надо было собрать материал по делу Лебеги и отчитаться.
Юрий смотрел на него в упор своим злым взглядом, молчал.
И потом, я впервые сталкиваюсь с настоящим призраком, продолжал Владислав. Столкнусь ли ещё когда-нибудь не знаю. Но теперь я готов, он помолчал, готов отпустить неприкаянный дух, если понадобится.
Никошин печально улыбнулся.
Тут главное, чтобы самому духа хватило, ответил он, пригнулся и пошёл к центральному проходу.
Дарина Стрельченко. Букет императрицы
Крики, звон и музыка ветра, пряные и хлебные ароматы долетали под самую крышу. Неоновые блики малиновые, золотые и бирюзовые вовсю плясали на смуглом и остроскулом лице Рамины Маус. Она лежала под кроватью неподвижно, затаив дыхание, глядя на плававшую в лучах прожекторов пыль.
На кровати после суточного дежурства храпел Кирилл Карманенко. Дождавшись фазы глубокого сна, Рамина планировала вылезти из-под кровати и забрать два из его семнадцати картриджей. Семнадцать это было слишком хорошей цифрой. Столько картриджей бывало только у мажоров и чиновников.