Шейла с удивлением обнаружила, что мать уже успела порезать тонкими ломтиками сыр. Кроме того, на небольшом круглом столике стояла большая тарелка с фруктами и другая, чуть поменьше, с зеленым салатом.
Да, мамулю никогда не удастся застать врасплох, с гордостью подумала Шейла. Она всегда готова к приему гостей.
Интересно, как Лукас отреагировал на ее резкий отказ? Расстроился или разозлился?
Шейла осторожно взглянула на него, однако ей не удалось заметить ни малейшего изменения в выражении его лица. Лукас по-прежнему был беззаботен и спокоен. Внимательно слушал дядюшку Майкла, буквально ловил каждое его слово. Шейле внезапно даже стало неприятно, что кузен так быстро забыл о ней. Похоже, она выпала из круга интересов Лукаса Фернандоса.
Слава богу. Пусть вообще забудет о моем существовании!
— Шейла, в чем дело? Чем ты недовольна? — спросил Майкл, заметив, что дочь поджала губы: признак высшей степени досады и недовольства на саму себя.
Она выжала из себя улыбку.
— Все хорошо. Я немного устала.
Лукас, прищурившись, взглянул на нее, давая понять, что ей не удастся его обмануть.
Он-то знает, какие мысли сейчас вертятся в ее голове.
— Ну, так за что мы поднимем наши бокалы? — спросила Джоанна, решив переменить тему разговора.
Все подняли бокалы, и Шейла торжественно произнесла:
— Пусть это прозвучит нескромно, но… Выпьем за меня. Вчера мне удалось провести почти гениальную акцию. Уверена, что теперь от спонсоров не будет отбою.
— Девочка моя, поздравляю! — Джоанна расчувствовалась едва ли не до слез.
— Очень рад за тебя. Впрочем, я нисколько не сомневался в твоих способностях, Шейла. — Прежде чем сделать глоток, Лукас хитро улыбнулся ей.
— Значит, мы снова не дозовемся тебя в гости, — констатировал Майкл. — Когда тебе приходилось пробивать лбом стену, ты еще выкраивала для нас пару часов в неделю, а теперь пиши пропало. Я скоро начну завидовать трудным подросткам. Они видят тебя гораздо чаще.
Шейла улыбнулась.
— Спасибо за поздравления. Не волнуйся, папа. Приходить реже я не стану:
Майкл усмехнулся.
— Конечно. Реже уже просто невозможно.
— Вам пора бы уже привыкнуть к тому, что Шейла живет самостоятельной жизнью. Скоро она вообще уедет и будет лишь по особым случаям напоминать о себе поздравительными открытками и телеграммами, » — сказал Лукас.
Только не это! Шейла метнула в него испепеляющий взгляд. Однако Лукас, похоже, и не собирался замолкать.
— Я ведь уехал в Новый Орлеан, почему бы Шейле не последовать моему примеру?
Шейла сжала кулаки и послала ему телепатический сигнал: только попробуй распустить язык!
— Лукас, о чем ты говоришь? Шейла обожает Сан-Франциско! Она вовсе не собирается перебираться в другой город.
— Да, тетя Джоанна. Она пока не собирается, но всякое может случиться… — Лукас многозначительно замолчал в ожидании дальнейших расспросов.
Шейла замерла. Лукас знал ее мать не хуже, чем она. Джоанна Райт никогда не довольствовалась полуправдой или недомолвками. Ей всегда требовалась вся информация.
— Мальчик мой, о чем ты? Шейла говорила тебе что-нибудь? Эта упрямая девчонка никогда не поделится новостями! Я все узнаю в самую последнюю очередь!
— Нет-нет, тетя Джоанна. Это моя вина.
— Лукас, не томи!.. — почти простонала Джоанна. — Теперь ты говоришь о своей вине. Что все это значит?
— Мама, Лукас дурачится, разве ты не видишь? Он пользуется твоей доверчивостью и любопытством. Правда ведь, Лукас? Тебе абсолютно не о чем сообщить моим родителям. — Шейла подчеркнула интонацией слова «не о чем», но Лукас и не подумал поддерживать ее.
Черт побери, сейчас он скажет, что…
— Я прошу руки вашей дочери, — без тени улыбки заявил Лукас.
Майкл и Джоанна, совершенно ошарашенные, уставились друг на друга.