Чезаре!
Кузен услышал, исполнил шутовской поклон, сдернув с головы шляпу. Черные волосы, стянутые на затылке, атласная полумаска, сквозь прорези которой блеснули невероятно светлые, какие-то серебристые, глаза. Синьор Тень, не иначе.
Синьорина Маламоко! его зычный глас перекрыл царящую снаружи какофонию. Твоя краса на звезды так похожа
Какое непотребство! Директриса решительным шагом пересекла комнату и одно за другим захлопнула все окна. Стыдитесь, девицы! Каждый раз, когда
Нотаций сестры Аннунциаты я не слушала. За мгновение до того, как она захлопнула створки, жаркий взгляд Чезаре встретился с моим и произвел с синьориной Саламандер-Арденте нечто отвратительное. Он ее донага раздел, взвесил, измерил и ею воспользовался. Как какой-то куртизанкой. Как будто спросил «Да?», я ответила «Да!», и все завертелось.
Опомнись, Филомена. Это всего лишь взгляд и
Убью мерзавца! Заколю кинжалом при первой же встрече. Никто не смеет на меня так смотреть!
Директриса бушевала недолго, скорее для порядка. Праздники в Аквадорате явление частое, недаром иностранцы называют его «город-карнавал», и иногда пути маскарадных флотилий проходят под окнами «Нобиле-колледже-рагацце». И каждый раз сестра Аннунциата выжидает около получаса, прежде чем ворваться в ученическую гостиную и прервать «непотребства». Если бы меня спросили, зачем, я бы ответила без раздумий: чтоб девицы безопасно «сбросили пар», ощущая себя при этом бесшабашными нарушительницами. За три года из школы не свершилось ни единого побега, которые, разумеется, были бы, заведи директриса строгие монашеские порядки в своем заведении.
Ах, как же я ею восхищалась!
Пристыдив и покарав на целую неделю нас лишили сладкого, сестра Аннунциата покинула гостиную.
Голубка, наступившую тяжелую тишину разрядил возглас Бьянки. Где Паола? Я хотела ее просить развлечь нас игрой на виоле.
Синьорины Раффаэле в комнате не оказалось, и, когда она успела исчезнуть, никто не заметил.
Новенькая получила прозвище, пробормотала Карла с оттенком недовольства.
Фу ты ну ты! фыркнула Маура. Голубка?
Но мне было не до злословия. Едва дождавшись, пока общество придет к согласию в теме, кто из несчастных будет его, общество, развлекать, и неудачница Годинели извлечет из старенького клавесина первый аккорд, я, не забыв прихватить драгоценную шкатулку, выскользнула за дверь.
Меня ждала встреча с Эдуардо.
Глава 2
Фарфоровый поцелуй
Дверной молоток на двери отсутствовал. Пузан в черной сутане и маске чумного доктора заколотил в створку ногой.
По голове себе постучи, раздраженно начал привратник, выглядывая из смотрового окошка, но резко сменил тон, закончив напевно и торжественно: жалкий смертный!
Толстяк замер на одной ноге.
Сеют ли в ваших он покачнулся, маска съехала в сторону, к примеру, елиледж?
Чего?
Ну, синий анис, зеленый барбарис, зачастил гость, и прочую петрушку в сердцах верных? Сеют? А, брат-привратник?
В тишине, воцарившейся после вопроса, было слышно, как летучая мышь сорвалась со ската крыши. Палаццо, в котором собирались заговорщики, имело вид крайне заброшенный. Двор зарос сорняками, колонны покосились, фасад испещряли трещины.
Мир сошел с ума, вслух решил привратник.
Дверь широко распахнулась:
Входи, жалкий смертный.
Я забыл, оправдывался толстяк, переступая порог. Столько обществ, столько паролей, а я всего лишь
Смертный? Привратник осклабился, блеснув в фонарном свете зубами. Вступать нужно во все?
А как иначе? Кто не успел, тот опоздал, знаешь ли. Хочешь жить, умей вертеться И прочее в таком роде.
Они прошли длинным коридором, поднялись по лестнице в полукруглый зал с большим столом по центру. За столом сидели закутанные в сутаны фигуры, повернувшиеся к вошедшим клювами чумных докторов.
Сердце пузана ушло в пятки, когда за его спиной закрылась дверь залы. Тот, которого он принял за привратника, обошел стол, ступая бесшумно, как кошка, и сел в резное кресло, повернутое спинкой к камину.
Что это за клоун, экселленсе? гулкий голос, раздавшийся из-под какой-то маски, навевал мысли о могильном холоде.
Человечек. «Абсолютно точно не привратник» пожал плечами и щелчком расправил белоснежную манжету, выбившуюся из рукава камзола. Почему бы и нет?
Бледные его губы растянулись в улыбке, поморщились, сложились дудочкой, будто примеряя непривычные гримасы:
Предлагаю игру. Кто первым угадает профессию этого гм синьора, получит
Кто-то азартно перебил экселленсе:
Чую аптекарский запах. Касторка и живоцвет. Он лекарь?
Скорее больной, проговорил другой с не меньшим азартом, его пользовали от запоров.
Господа, протянул третий, нельзя ли менее физиологично?
А что плохого в физиологии?
Это неприлично.
Что нам человеческие приличия?
Экселленсе втянул воздух, отчего ноздри его длинного носа затрепетали подобно парусам корабля:
Клейстер и дерево. Столяр? Нет, что-то еще. Краски, грим, свечной жир. Кукольник?!
Толстяк, до которого наконец дошло, куда именно он попал, рухнул на колени, сорвал маску, обнажая ничем не примечательное пухлощекое лицо:
Так точно, экселленсе, директор кукольного театра маэстро Дуриарти к вашим услугам.