Земляной устроился в кресле, перетащив его к софе. Острые его колени упирались в край, и Анна старательно на них не смотрела. Но тогда приходилось смотреть на темные, какие-то неприятные руки Александра. А вот Глеб устроился у окна и отчего-то выглядел донельзя смущенным.
Виноватым?
Он самый, он самый и на вашей крови, поэтому должен помочь. А что до проклятья, то что вы о них вообще знаете?
Немного. Знаю, что прокляли мою мать, а я оно перешло на меня.
Его перевели на вас, уточнил Земляной, сам прикладываясь к фляге. Изначально. Он прижал флягу ко лбу и прикрыл глаза. Не обращайте внимания, я потому и бросил это дело, что никакого здоровья не хватит. Так вот, мы живем в относительно мирное время, прелестное даже, я бы сказал какие сейчас проклятья? Сглаз? Или вот пожелает нераскрывшийся одаренный чего-нибудь такого в запале. Но, как правило, неструктурированные проклятья живут недолго.
А мне сказали, что мое как раз из таких что оно просто перешло
Земляной поморщился.
А звон отступил, и слабость с ним, что хорошо, потому как морфий Анна не любила, чувствовала себя под его воздействием другой. Неправильной.
Видите ли, Анна, среди моих собратьев много всяких и разных. Это как с целителями. Одни больше кости любят, другие мясо. Третьих хлебом не корми, дай в мозгах поковыряться. Так и с темными. Вот Глебушку взять
Упомянутый Глеб лишь плечом дернул.
Он у нас специалист по темным артефактам. Щиты вот. Или, напротив, ловушки. Живое оружие, заклятое на кровь. Особо ценится. Я большей частью големов леплю. А вот проклятья сейчас остался один действительно знающий проклятийник. И Александр отчетливо поморщился. Мой дед. Он учил меня, но выяснилось, что кровь и талант разные вещи, да к чему это я? К тому, что человек, вами занимавшийся, конечно, сделал многое, но вряд ли он был в курсе некоторых тонкостей. Чтобы стихийное проклятье выжило и закрепилось, должно совпасть многое, начиная с положения звезд и заканчивая сродством магии. Обычно из стихийных выживают лишь материнские проклятья. Но снять их Он развел руками.
Упомянутый Глеб лишь плечом дернул.
Он у нас специалист по темным артефактам. Щиты вот. Или, напротив, ловушки. Живое оружие, заклятое на кровь. Особо ценится. Я большей частью големов леплю. А вот проклятья сейчас остался один действительно знающий проклятийник. И Александр отчетливо поморщился. Мой дед. Он учил меня, но выяснилось, что кровь и талант разные вещи, да к чему это я? К тому, что человек, вами занимавшийся, конечно, сделал многое, но вряд ли он был в курсе некоторых тонкостей. Чтобы стихийное проклятье выжило и закрепилось, должно совпасть многое, начиная с положения звезд и заканчивая сродством магии. Обычно из стихийных выживают лишь материнские проклятья. Но снять их Он развел руками.
Думаете, мама
Не спешите. Александр сделал глоток и закрыл глаза. А почему у вас прислуги нет?
Не люблю чужих.
Прямо как мы, но лучше подыщите кого-нибудь. Если дед за вас возьмется, вам легко не будет.
Не отступай от темы, Глеб отвернулся от окна. И флягу у приятеля отобрал. Извините, Анна. Он у нас любит болтать. И не любит огорчать людей.
А что в этом хорошего?
У Земляного были широкие ладони с потемневшими пальцами. Случается, когда кто-то постоянно имеет дело с агрессивными средами. Определенно. Черная кайма под ногтями. И сами эти ногти кривоватые, кое-где расслаивающиеся. А меж пальцами кожа покраснела, шелушиться начала.
Ничего, сам себе ответил Александр, почесывая руку. Но да, придется видите ли, Анна, когда на человека накладывают проклятье, у него есть несколько вариантов. Смириться и умереть, что, к слову, происходит не так уж редко. Или попытаться снять.
Он положил ногу за ногу. Поерзал. Снял. Оттолкнулся, разворачивая кресло. С протяжным скрежетом ножки его проехали по паркету.
Погодите минутку
Земляной встал и развернул кресло, сел, замер, прислушиваясь к ощущениям, и сам себе кивнул.
Так лучше, а то после такого знобит слегка.
Сейчас он устроился напротив окна, и солнце окутывало фигуру его светом, от которого резало глаза. Смотреть на мастера было больно, но Анна все равно смотрела.
Что же касается снятия, то здесь самый простой вариант отыскать специалиста, сила и умения которого позволят изолировать проклятье. И сделать это надо быстро, где-то в течение недели-другой, пока проклятье прочно не вросло в тонкое тело человека. Проблема здесь в том, что зачастую проклятые не осознают своей проклятости. На начальных стадиях проклятья выглядят как крохотная точка, разглядеть которую и специалисту непросто. А уж обыкновенный маг и вовсе с большой долей вероятности точку эту пропустит. Она же, внедрившись во внутренние слои тонкого тела, разовьется, закрепится, и тогда даже при изъятии основного узла возникнут вторичные, которые опять же будут развиваться.
Сейчас Анна своего проклятья почти не ощущала. Она сидела. Дышала. И чувствовала лишь эхо боли в позвоночнике, слегка отдававшееся в ногу.
И здесь необходим совсем другой подход. Мастер должен отыскать нити, которыми проклятье прикрепляется к тонкому телу, и пережать их, лишив питания. Заодно воздействовать на первичную структуру, не допуская ее разрастания. И затем уже, спустя некоторое время, удалить ее. В принципе ничего сложного, с проклятьями третьего-четвертого уровней работает вполне отлично. На пятый уровень достаточно обычного направленного воздействия тьмы.