Прекрасно осознавая все сложности, Малкус тем не менее не могла отказаться от окрыляющей перспективы получить доступ в небо. Ей удалось договориться с военными моряками, и те предоставили в распоряжение исследователей старый самолет ВМФ. Оснастив его всем научным оборудованием, какое удалось установить на борт, уже вскоре Малкус совершила первый полет. Взлетев с аэродрома в Вудс-Хоуле, она направилась к югу от Кейп-Кода, в сторону Бермудских островов, к ближайшим тропическим водам. Помимо нее и пилота на борту также находился фотограф, который должен был снимать облака.
Самолет нещадно трясло, а в кабине было так шумно, что Малкус и фотографу приходилось общаться с помощью записок. «Первый заход должен быть довольно ценным (скрещиваю пальцы), несмотря на последующие трудности, написала Малкус. Особенно важно, что сняла носовая камера, потому что, думаю, мы добрались до самой активной части воздушного пузыря, и пленка это покажет внутри все может быть гораздо хуже!» «А что, если объектив был не очень сухим (как выражается Дж. С. М.) и не снял ничего, кроме капель? последовал ответ ее коллеги. Ох, что за адские муки! (Шучу, мы же летим в райских тропических небесах.)». «Вот смешной он же не был мокрым, пока мы в первый раз не влетели внутрь облака!» возразила Джоан. И получила следующий ответ: «Да! Да, но и этот PBY так не трясся, пока мы не влетели внутрь, по крайней мере не так сильно!»[183]
Переписка полна аббревиатур и подшучиваний. Дж. С. М. это, конечно же, Джоан Старр-Малкус. Райские тропические небеса атмосфера в районе Бермудских островов. PBY самолет-амфибия, состоявший на вооружении ВМФ во время Второй мировой войны. Снаружи на нем было закреплено разнообразное научное оборудование, в том числе носовая камера, которая снимала облака (фиксируя их размер и местоположение), и приборы, измерявшие температуру, влажность и плотность облаков и окружающей атмосферы, в то время как самолет пронизывал их на разных высотах. План заключался в том, чтобы собрать как можно более подробные данные об облаках и попытаться понять, каким образом эта кажущаяся спокойной атмосфера могла периодически порождать мощнейшие штормы[184]. Влетая в одно и то же облако по пять-шесть раз с разных сторон, Малкус и ее команда совершали, казалось бы, невозможное превращали эфемерное скопление капель воды в фиксированный и устойчивый объект научного наблюдения. И ключевыми факторами успеха здесь были самолет, переоборудованный в метеорологическую обсерваторию, а также правильный режим полета: чтобы зафиксировать быстротечную сущность облаков, нужно было лететь не максимально быстро, а, наоборот, максимально медленно и таким образом снижать влияние скорости на измерения.
Эти записки, в которых обсуждались болтанка и другие сложности, с которыми столкнулись исследователи, дошли до нас, потому что в них было зафиксировано еще одно эфемерное явление совсем другого рода удивительный момент зарождающихся отношений между Джоан Малкус и фотографом, человеком, которого даже спустя полвека она называла только инициалом «С.». Малкус сохранила эти записки до конца своих дней, что показывает, насколько дороги ей были эти отношения.
В первый же раз, когда Джоан увидела С., ее мгновенно повлекло к этому человеку. «Это была настоящая любовь с первого взгляда с моей стороны, вспоминала она в 1996 г. Это чувство все так же сильно и спустя 52 года, через 15 лет после его смерти»[185]. Но это не было обычной историей любви. В 1951 г. Джоан была замужем за Виллемом Малкусом. С С. она познакомилась в Океанографическом институте, и вскоре они начали работать над одним проектом. Изучая атмосферу тропиков, где безмятежное спокойствие могло в одночасье смениться бурей, Джоан узнала, что с людьми может происходить то же самое: их с С. обычные рабочие отношения в мгновение ока переросли в головокружительную страсть.
Свои чувства она исследовала в дневнике, который вела в то время, с тем же скрупулезным вниманием к деталям и желанием добраться до глубинных причин, с каким изучала облака. «Почему мне все время хочется писать тебе письма, хотя ты едва ли когда-нибудь их прочтешь?» эта запись сделана карандашом в простой тетради в линейку[186]. Почему Джоан вела воображаемый разговор с С., мысленно обращаясь к нему? «Записывая свои монологи, признавалась она, я надеюсь лучше понять себя». Точно так же, ведя свои научные наблюдения, она надеялась узнать, «почему образуются кучевые облака, как они растут, что может помешать их росту и какую роль они играют в улавливании влаги, тепла и энергии»[187]. Для Малкус исследование человеческой души было сродни исследованию облаков: то и другое требовало наблюдений и тщательного анализа. И аналогично тому, как облака раскрывали свою сущность только во взаимосвязи с окружающей их средой, людей тоже можно было понять только через их отношения с другими людьми.
Важным результатом проекта стало доказательство того, что с помощью самолета, превращенного в летающую метеолабораторию, облака можно изучать. Но еще более значимым оказалось сделанное открытие: большие кучевые облака образуются в результате соединения мелких[188]. То есть не мелкие облака увеличиваются в размерах, а их скопления каким-то образом объединяются в крупные облака. Это означало, что для лучшего понимания облаков нужно было изучить их взаимодействие на разных уровнях.