Сонь, предлагаю тебе исполнить новую песню дуэтом. Песня отличная, тебе точно понравится.
Без подготовки? Вот прямо так?! растерянно спрашивает Ротару.
Она несложная, и там всего три куплета. Ну что рискнешь?
А слова?
Слова я сейчас напишу.
Даже не знаю
Раз сразу не отказалась, значит, шанс есть, и я привожу последний, безотказный аргумент:
Разрешу тебе петь ее со сцены, станешь первой исполнительницей.
Девушка закусывает губу, в глазах появляются бесенята.
Ну, давай попробуем
Нерешительность Сони понятна, она еще просто не знает, какой щедрый подарок я ей сейчас делаю. Новая песня прославит ее на весь Союз, уж я-то об этом позабочусь.
Строчки быстро ложатся на лист, я вручаю блокнот со словами Соне.
А теперь слушай
Я пою вполголоса, девушка в это время смотрит в текст, по-детски шевелит губами. Со второго куплета начинает тихо мне подпевать. Абсолютный слух, ни разу не ошиблась!
Все отлично, пойдем удивим всех.
Возвращаемся в столовую, и вовремя. Там уже дошло дело до блатняка одессит с воодушевлением исполняет «Окурочек». Да, что же это такое, а?! Хотя чему удивляться? В конце 70-х даже в приличной компании кто-нибудь нет-нет да и затянет этот лагерный хит или что-то подобное.
Так, стоп! прекращаю я это безобразие и забираю гитару. Вот лагерные песни мы точно петь не будем.
Почему? удивляется одессит.
Я так понимаю, ты сидел в тюрьме?
Нет! возмущается парень. С чего ты так решил?!
А с чего тогда у тебя любовь к этой теме? Восхищаешься уголовниками?
Ну, все же поют, неуверенно пожимает он плечами. Даже у вас в Москве. Один сокурсник недавно целую бобину с такими песнями из столицы привез. Блатной какой-то поет, Высоцкий, кажется
Высоцкий? смеюсь я. Никакой он не блатной. Это артист из нового театра Театра на Таганке. Помнишь шофера Софрона из фильма «Карьера Димы Горина»? Это он. Парень из очень приличной семьи и вполне интеллигентный, просто голос у него такой хриплый. А то, что ты слышал, это старье, совсем ранние его дворовые песни, дань молодым годам и послевоенным временам, когда в каждом московском дворе заправляли шпана и бывшие зэки. Сам он к этим песням относится с большим юмором и уже давно такого не пишет. И уж, прости, но блатные песни это вовсе не то, что нужно петь девушкам или у костра в кругу друзей.
А что Высоцкий сейчас пишет? осторожно интересуется кто-то.
Отличные песни о войне, много песен для кинофильмов и для театральных спектаклей. Владимир Высоцкий вообще великолепный поэт, жаль, что мелодии у него довольно однообразные привычные три аккорда.
Ну спой, а?
Вздохнув, провожу рукой по струнам. Вот Высоцкого я сегодня точно петь не собирался. Хотя
Песня называется «Братские могилы», она у Высоцкого совсем новая. Слушайте
На братских могилах не ставят крестов,
И вдовы на них не рыдают,
К ним кто-то приносит букеты цветов,
И Вечный огонь зажигают[4]
Народ замирает и, затаив дыхание, слушает одну из лучших песен Высоцкого пронзительную правду о прошедшей войне. Все долго молчат, когда песня закончилась. Первым оживляется Димон:
Песня, правда, отличная, но твой «Десантный батальон» ничем не хуже, спой ребятам.
Пою и «Батальон», потом, естественно, «Крюково». Все сидят серьезные, задумчивые, и не скажешь, что недавно «Черного кота» весело горланили. Самое время нам с Соней дуэтом спеть.
Друзья, сейчас впервые прозвучит новая песня «Эхо любви», и вы станете ее первыми слушателями. А помочь мне любезно согласилась Соня Ротару молодая певица из Черновцов.
Мы встаем рядом, я начинаю наигрывать на гитаре вступление. Первый куплет пою один, как и договорились:
Покроется небо пылинками звезд
И выгнутся ветви упруго.
Тебя я услышу за тысячу верст:
Мы эхо, мы эхо,
Мы долгое эхо друг друга.
Второй куплет поет Соня. Голос звонкий, пронзительный. Но поет она с чувством, вкладывая всю душу:
И мне до тебя, где бы я ни была,
Дотронуться сердцем нетрудно.
Опять нас любовь за собой позвала,
Мы нежность, мы нежность,
Мы вечная нежность друг друга[5].
Ну а третий куплет мы поем уже вместе, дуэтом. Соня приглушает свою звонкость, и наши голоса красиво сплетаются. Может, и неидеально, но для первого раза отлично. Нам долго хлопают, заставляют исполнить на «бис» еще раз. Соня раскраснелась, глаза блестят картинка, а не девушка! Я чувствую, как кровь начинает бурлить у меня в жилах. Если бы не Вика
Время давно уже перевалило за полночь, пора расходиться.
Как же не хочется прощаться вздыхает Ясь. А знаете что, давайте здесь встречать Новый год, а? Нет, правда, приезжайте!
У нас у всех девушки, одним номером дело не обойдется! смеется Димон.
Ерунда! Можно вообще с местными договориться и снять дом на праздники. Здесь многие так делают.
А что? Это идея! загораются Димон с Левкой.
Все начинают обмениваться адресами и телефонами, чтобы созвониться в конце декабря. А я, поколебавшись, все-таки иду провожать Соню.
К ночи снова похолодало, и с неба посыпался мелкий снежок. Я замотал шарфом горло, поплотнее запахнул куртку и натянул на лоб лыжную шапочку. Простужаться мне сейчас категорически нельзя. Но, к счастью, идти оказалось недалеко. Компания Сони снимала дом на окраине Славского, и до него было от силы минут двадцать. Друзья девушки ушли чуть вперед, а мы с ней приотстали и шли последними. Соня молчала, явно смущенная вниманием взрослого парня, подружки то и дело оглядывались на нас и по-девчоночьи хихикали. Грубиян Миша посылал в мою сторону такие убийственные взгляды, что чуть не испепелил меня на месте. Дурачок какой-то