Хозяйство она вела сама, дочерей не баловала, поручая каждой определенное количество домашней работы. Однако в дом каждый день приходили две горничные для уборки и помощи кухарке. В среду являлась прачка. Она собирала в большие корзины белье, рубашки, нижние юбки и полотенца, а к субботе возвращала все чистое и выглаженное, чтобы в храм вся семья могла пойти в свежей, нарядной одежде. В понедельник и четверг у порога появлялся мясник, вторник и пятница отдавались молочнику. Мелкие торговцы зеленью, яйцами, свежим хлебом или сладостями подходили к заднему крыльцу каждый день, но порой Снежана выбиралась в лавку за пряностями или рукодельными мелочами. Крупные покупки делали все вместе, стараясь откладывать понемногу на форму для Кирана и нарядные платья для Радмилы и Карины.
К осени семья оборотня освоилась, прижилась, и дети получили чуть больше свободы. Киран вместе с сержантом начал ходить на занятия в манеж, Карина отыскала аптекаршу, готовую нанять толковую помощницу с обучением. А Рада все чаще стала гулять по городу вместе со старым магом. Альфредус исподволь показывал лесной дикарке, какую огромную роль магия играет в жизни людей, и как важно уметь контролировать себя всегда и везде.
С разрешения капитана юная девушка посетила вместе с наставником Академию Магии и Волшебства. Тулон понимал, что большого приданого или связей дать девочкам не сможет, зато магия, поющая в крови сама по себе капитал! А уж если Рада освоит магию хотя бы на бытовом уровне, то никогда и нигде не пропадет. И в Лесу ей будут рады и в городе.
Погуляв по Академии, Радмила записалась в библиотеку для абитуриентов, выбрала курс магического искусства для начинающих, и принялась прилежно грызть гранит магической науки. Тут и выяснилось, что ее домашний наставник учил ее по всем правилам. И знает она не так мало, как ей казалось. Просто Альфредус маг более опытный и умелый, а ее юношеский максимализм торопил к подвигам там, где нужна была ювелирная работа.
Покопавшись в различных видах магии, девочка решила, что ей, как будущей матери семейства прилично заняться оберегами. Но огненная стихия, которая доминировала в ее таланте, требовала чего-то более серьезного чем бусины и нитки. Поразмыслив, наставник предложил ей обучаться ювелирному делу. Да, сложно, да огромная конкуренция в столице, но маги-аристократы редко занимаются ремеслом, а мастера-маги берут за свои труды изрядную цену, чтобы оправдать стоимость драгоценных камней и золота. А что, если брать для обережных украшений металл попроще? А камни поинтереснее банальных изумрудов и рубинов?
Задумка выходила не дешевая, но и не слишком дорогая. Пусть поначалу будет медь из прохудившейся посуды и бусинки из корзинки с рукоделием, настанет день и для серебра, и для аметистов!
Тулон выслушал наставника, посмотрел в горящие нетерпением глаза дочери и позволил. Даже выделил кошель серебра на эксперименты. Ежедневный обход постов в «детском» крыле заставлял его идти на службу с содроганием. Юные «невесты короля» тоже имели магические книги и учителей, а вот талантом и терпением обладала не каждая. Гвардейцы ежедневно жаловались капитану, что их защекотали и напоили какой-то гадостью. То посыпали неизвестным порошком, то просто стукнули, потому что магический эффект так и не был достигнут.
Оборотень упрашивал, уговаривал, объяснял, просил не трогать тех, кто может стать последним кругом обороны, но все было напрасно. Треть девиц высокомерно хмыкала на его заявления и отвечала в духе «когда я стану королевой» Еще треть грозилась высокородными родственниками. Остальные гвардейцев не трогали по робости или по невысокой знатности, зато изводили нянек и служанок.
Однако стоило в крыле появиться королю и на окружающих изливались ведра сиропа и елея. Лицемерие, зависть, гордыня и соперничество процветали среди «будущих королев». Тулон, глядя на это безобразие, жалел искалеченных сиротством и дурным окружением детей. Но чаще отчаянно хвалил себя за то, что не отпустил жену служить в «детском» крыле. Было заметно, что иноземная принцесса и невеста вампира ведут себя иначе. Первая все же до пяти лет росла с родителями, а вторую ставший королевским доктором Адельштейн учил всему сам, влиял на ее мнение и как умел заменял девочке близких. Так что с этими двумя юными леди капитан еще как-то находил общий язык, но остальных «невест» откровенно опасался заранее понимая, какие ужасные из них могут получится королевы.
Однако стоило в крыле появиться королю и на окружающих изливались ведра сиропа и елея. Лицемерие, зависть, гордыня и соперничество процветали среди «будущих королев». Тулон, глядя на это безобразие, жалел искалеченных сиротством и дурным окружением детей. Но чаще отчаянно хвалил себя за то, что не отпустил жену служить в «детском» крыле. Было заметно, что иноземная принцесса и невеста вампира ведут себя иначе. Первая все же до пяти лет росла с родителями, а вторую ставший королевским доктором Адельштейн учил всему сам, влиял на ее мнение и как умел заменял девочке близких. Так что с этими двумя юными леди капитан еще как-то находил общий язык, но остальных «невест» откровенно опасался заранее понимая, какие ужасные из них могут получится королевы.