Ехать пришлось недалеко штаб нужного нам полка находился в соседней деревне. Наступающая дивизия воткнулась во многоэшелонированную оборону немцев, и наступление остановилось. Сломать оборону немцев с ходу не удалось, и обескровленные батальоны залегли в чистом поле, медленно закапываясь в землю.
В штабе полка мы попали на местный праздник. Уже был вечер, мела поземка, и я невольно передернулся, представив, каково сейчас пехоте на продуваемой всеми ветрами природе. В то же время командир полка ни в чем себе не отказывал, в одиночку занимая крепкую деревенскую избу, пожалуй, единственную целую во всей деревне. В ней при немцах староста обитал, с ними и свинтил от греха подальше.
С мелкими предателями по приходу наших войск разговор короткий виселица. Деревенские жители долго не думают, а полковые и дивизионные смершевцы не препятствуют. Бывает, и рядовые пехотинцы местным жителям способствуют, особенно если в деревне одни бабы да ребятишки остались.
Немцам проще в живых остаться, чем нашим предателям. Понятно, что не карателям да гестаповцам, а рядовым Вермахта. Пока там командиры да политработники до полуразрушенной деревни доберутся, а здесь уже полицай или пособник висит. Теплый еще и совсем недавно ногами дергал, а пехота только руками разводит не мы, местные постарались. Пойди, докажи.
Был комполка поддат, расхристан и весел. В доме помимо него находились заместитель командира полка по политической части, подполковник из штаба дивизии и высокая красивая девушка старший лейтенант медицинской службы. Когда мы вошли, она, в отличие от своих командиров, стояла у стола по стойке «смирно».
Это еще там кто? барственно протянул подполковник Ханников заместитель командира дивизии по политической части.
Именно с подачи этого подполковника законопатили Гринкевича замполиту дивизии девочка его понравилась. Та самая, что стояла сейчас по стойке «смирно» посреди комнаты.
Я давно ждал, когда же «Лис» сорвется, да и сам уже еле сдерживал себя, но такого не ожидал. Шагнув к замполиту дивизии, личный представитель Иосифа Виссарионовича Сталина засадил пламенному коммунисту с ноги прямо в середину грудины. Попал, судя по звуку, что издал замполит, точно в «солнышко». Подполковника снесло вместе с табуретом, и он, воткнувшись башкой в стену, отъехал в спасительную для него бессознанку.
Этого не ожидал никто. Кроме меня, пожалуй, но и я такого всплеска эмоций не предвидел, а подскочивший к высшей политической власти в дивизии «Лис» отводил душу, метеля находившегося без сознания подполковника ногами.
Правильно! Нечего об него руки марать.
Замполит полка потянулся к кобуре с «наганом», и я, чтобы не портить торжественность момента, взяв знатока человеческих душ, сердец и политики партии полкового масштаба за редкие волосы, воткнул его мордой прямо в стоящий на столе немецкий металлический котелок с квашеной капустой. Ибо нефиг. Его здесь поставили, чтобы он беспредела не допускал, а он в задницу командиру полка заглядывает.
Командир полка сидел тихо у него и фамилия Тихонравов, но, судя по собранным «Михалычем» и Грабарем сведениям, комполка редкостная гнида. Наши ординарцы времени зря не теряли пока мы развлекали собственным присутствием контрразведчика и обедали, чем Мирдзин поделился, они собрали нам полный пакет информации.
Как эти ушлые мужики такое делают, я не всегда понимаю. Тот же Грабарь минут за семь без мыла к любому человеку в душу залезет. «Михалыч» берет другим осназовец в возрасте, да еще и Георгиевский кавалер, и «Отвага» у него новенькая. С таким человеком любой готов по душам поговорить, а «Михалыч» умеет разговор поддержать да вовремя поддакнуть.
В дивизии мой ординарец к прачкам сходил, вроде как пуговицу на гимнастерке пришить, как будто у него нитки с иголкой нет, и снял такое количество удивительных историй о нужных нам персонажах, что можно было уже никого не спрашивать. Грабарь в это время в медсанбате разговоры разговаривал. С тем же приблизительно результатом.
Отведя душу, «Лис» быстро успокоился и, показав на стол, коротко приказал:
«Михалыч»! Приберись здесь. Отдай все это разнообразие хозяйке, у которой больше всего детей. И тут же обратился к так и стоящей по стойке «смирно», но обалдевшей от произошедшего перед ней спектакля девушке:
Отведя душу, «Лис» быстро успокоился и, показав на стол, коротко приказал:
«Михалыч»! Приберись здесь. Отдай все это разнообразие хозяйке, у которой больше всего детей. И тут же обратился к так и стоящей по стойке «смирно», но обалдевшей от произошедшего перед ней спектакля девушке:
Товарищ старший лейтенант! Помогите сержанту и минут через сорок переводите в этот дом медсанбат. Мы быстро здесь закончим. Собирайтесь пока.
И да! У нас там еще один раненый есть. Им займитесь персонально. Сержант вас проводит.
«Михалыч»! Ты все понял? Мой ординарец усмехнулся и ответил фразой из нашего времени:
Понял, товарищ подполковник! Чего тут не понять? Был бы дурак, не понял! Цепанул уже у кого-то из нас фразочку.
Окружающие нас люди вообще очень быстро у нас все перенимают от фраз и сленга двадцать первого века до беспрецедентно уверенного, а то и наглого поведения «Багги», да и моего тоже. Ну, и учатся у нас и с нами иностранным языкам и специальным дисциплинам обязательного обучающего курса, введенного для всех бойцов и командиров, прибывающих в управление.