В самом общем виде с испанской иконографией Творения к началу XI века произошло то же, что и с английской, обособился некий нейтрально-универсальный медальон, имеющий связь как с Творцом, так и с Творением и способный включить в себя любой из его «пейзажей» и ряд фланкирующих его элементов, готовых к самостоятельному существованию.
Эта традиция изолированного существования медальонов Творения имела в памятниках Пиренейского полуострова свое довольно неожиданное продолжение. В «книге библейских иллюстраций» начала XIII века, одной из так называемых Памплонских Библий, заказанной Санчо Сильным Наваррским (11941234)[470] (Амьен, Городская библиотека, MS Latin 108), сцены Отделения Света от Тьмы (f. 1v), Разделения вод (f. 3r), Сотворения суши (f. 3v) и Сотворения светил (f. 4r) представлены как изолированные медальоны, причем Сотворение суши и Разделение вод изображены как медальоны, поделенные надвое, с рисунком волн в нижней половине и залитой черным или коричневым тоном верхней половиной. Налицо совпадение этих сцен с коттоновскими «медальонными» сценами, в то время как остальные листы заполнены аккуратно «каталогизированными», размещенными равномерно по всей странице элементами: деревьями, птицами, рыбами, животными[471].
Сведя воедино опыт трех предыдущих разделов, мы можем сказать, что рубеж XIXII веков стал временем новой композиционной организации уже готовых и независимо существующих как в магистральной итало-византийской, так и в периферийных островной и испанской традициях «пейзажей Творения», способных заполнить предоставленные им и ставшие нейтральными поля самой разнообразной конфигурации (в том числе и медальоны). Следующий шаг в развитии иконографии Творения окончательное формирование на протяжении XII века концентрической схемы и многочастного инициала I.
Глава 4
Старые элементы в новых схемах
Столетие иконографического взрыва (10801180е годы) и начало унификации
От исполнения нашей задачи демонстрации связи «пейзажа Творения», происходящего из раннехристианской традиции (коттоновской или Октатевхов) с заальпийскими памятниками XIIXIII веков нас отделяют несколько шагов. Нам остается: а) доказать, что медальон Творения становится способен включать «пейзаж» любого Дня (а не только Первого, Второго и Четвертого, обладающего медальонами в коттоновской традиции); б) попытаться наметить несколько линий в генеалогии этих «пейзажей»; в) доказать, что оба прочно перепутавшихся между собой типа медальонов (Творца и Творения) используются в двух основных типах иллюстрации Шестоднева, сформировавшихся к 1100 году севернее Альп: в многочастном инициале I и в концентрической схеме.
Конрад Рудольф считает, что появление в конце XI века развернутого 6-7-частного цикла Творения связано с обострившимся к этому времени в богословии интересом к конкретике и хронологии Творения[472]. Интересно, что первые случаи появления концентрической схемы и инициала I относятся к одной и той же эпохе последней четверти XI века (так датируются упомянутые выше ковер из Жироны и Лоббская Библия), и включают весь спектр возможных типов Творца и Творения.
Выше мы упоминали о сложении к 1100 году медальона как более или менее универсальной рамки для расширенного круга «пейзажей Творения». Перейдем теперь к способам их композиционной организации.
Концентрическая схема. Ее происхождение и использование в иконографии Творения
Обратимся вначале к концентрической схеме, состоящей либо из медальона, вписанного в большую сегментированную окружность, либо из медальона, окруженного рядом медальонов, вписанных, в свою очередь, в большую окружность. Как мы писали выше, концентрическая схема в западноевропейской иконографии возводится к «Этимологии» Исидора Севильского, упоминающего ее как идеальный вариант упорядоченного представления любых частей целого[473]. Таким образом, уже в эпоху Раннего Средневековья этот вариант схемы был универсальным. Об использовании ее в цикле Творения можно судить по уже неоднократно упоминавшимся миниатюрам Смирнского и Серальского Октатевхов, восходящих, по-видимому, к более ранней схеме астрономической[474]. Оба описанных выше варианта и сегментированный, и многомедальонный использовались, в частности, в средневековых списках астрономического трактата Арата «Феномены» (напр., рукопись XI века Булонь-сюр-мер, Городская библиотека, MS 188, f. 30r) для показа фаз Луны и классификации знаков зодиака, а также в календарных миниатюрах в рукописях «Этимологии» Исидора Севильского (напр., Лан, Городская библиотека, MS 523, f. 5v, 10v). В предыдущем разделе мы упомянули связь медальонов каталонских Библий с диаграммами ветров, восходящими к «Метеорологии» Аристотеля. Очевидно, что существует несколько путей, которыми концентрическая схема могла прийти в иконографию Сотворения мира.
Первый известный случай интеграции астрономической схемы в иллюстрирование библейского текста Библия из монастыря Сен-Вааст второй четверти XI века (Аррас, Bibl. de la ville, MS 559, f. 114v; 87), где в заставке к Песни песней представлена концентрическая схема, в центре которой Христос-Жених на престоле и Церковь-Невеста, на периферии медальоны со знаками зодиака[475]. Незадолго до этого концентрическая схема используется для изображения Сотворения Адама в присутствии ангелов в монтекассинской рукописи Храбана Мавра (Montecassino, Archivio dell Abbazia, Hrabanus Maurus, De rerum naturis, IX, De mundo, Ms 132, p. 231, 10221035 гг.; 88), где Творец и Адам находятся в центре круга, состоящего из звездных окружностей, напоминающих мозаику баптистерия в Альбенге, с внешним кольцом ангелов.