Я забыл.
Сенат довольно завилял щупальцами.
Так ты Нас освободишь?
Ну, что ж Я оглядел несимметричную фигуру, которая после вопроса словно затаила дыхание (насколько это вообще можно было понять по её виду), в ожидании ответа. Конечно, мне это нахрен не упало, но с другой стороны за эти десять тысяч лет Сенат явно подрос и подрастерял большую часть своей разрушительной силы. Можно даже сказать, что он поумнел, образумился и остепенился. По крайней мере, сейчас мы не орали друг на друга яростно-пафосными фразами, как раньше, а говорили спокойно, как два взрослых, вполне разумных существа.
Ладно. Никто не заслуживает сидеть тысячи лет в подобной дыре, да ещё и в полном одиночестве. Конечно, милосерднее да и разумнее, если подумать было бы убить его, чем оставлять тут, но такой вариант, увы, был мне не по силам ни тогда, ни сейчас.
Если задуматься в целом, Сенат был хорошим парнем, просто со своими заскоками.
Я покачал головой и поглядел на Сенат.
Хорошо, кивнул я. Ты свободен. Можешь идти куда хочешь в той стороне выход, а за ним Туман и свобода.
В Тумане и без Сената хватает всяких тварей, одной меньше, одной больше, кому какое дело?
Ты сделал это? кажется, Сенат сам не верил в то, что у него удастся меня уговорить. Теперь его обуяло радостное возбуждение; дай ему волю хвостом бы вилять начал. Мы свободны?
Именно так, кивнул я. Через Туман можно выбраться во множество разных миров, в основном, погибших. Можешь спокойно делать там всё, что взбредёт в голову, их разрушение никак не помешает, я улыбнулся, моим планам.
По подземелью уже разносился тихий, едва слышный звон; что-то изменилось вокруг, и мы оба это чувствовали. Всё просто такие вещи, как проклятия, которые ты накладываешь на монстра-разрушителя миров, не вешаются на артефакты или условия, которые тот может выполнить сам. Единственное, что могло бы освободить Сенат это мои слова.
По подземелью уже разносился тихий, едва слышный звон; что-то изменилось вокруг, и мы оба это чувствовали. Всё просто такие вещи, как проклятия, которые ты накладываешь на монстра-разрушителя миров, не вешаются на артефакты или условия, которые тот может выполнить сам. Единственное, что могло бы освободить Сенат это мои слова.
И я их произнёс. «Ты свободен». Теперь Сенат легко мог выйти отсюда и направиться куда угодно.
Только вот сейчас он замер на месте, словно сгусток застывшей магмы. Так и не скажешь, что совсем недавно он растекался речами о том, как хочет уйти отсюда.
Я покачал головой и начал медленно стаскивать тела к каменной платформе, висевшей в метре над полом. Нужно было позаботиться о том, в каком виде их найдут и что они вспомнят.
Сенат всё молчал; я обернулся на него:
Только не вздумай идти за мной, предупредил я. Мой собственный мир тот единственный, в котором ты мне не нужен.
Артур Готфрид, невпопад ответил Сенат, тихо и торжественно, ты обязан стать частью Нас.
Я едва не поперхнулся. Ну и предложения.
С какой стати? я поглядел на тварь в упор.
Тысячи становились частью Нас, продолжал Сенат тем же самым тоном. Многие не хотели, но в итоге присоединились и они. Великие короли, маги, воины Все ученики Виссариона. И ты, Артур Готфрид, должен стать частью Нас!
Он медленно тянулся ввысь, пытаясь выглядеть пафоснее.
Это неизбежная судьба, вещал он. Таков естественный порядок вещей. Как солнце, восходящее на востоке. Как ночь, сменяющая день
Да какая, нахер, ночь? Я покачал головой. И ведь это уже не первый наш разговор на эту тему.
Нет, нет и нет, поглядел на я тварь. Мы не раз говорили об этом. Это дурацкое правило, что работало только при Виссарионе. Думаешь, если я до его смерти отказался сливаться с сознанием тысячи мужиков, то соглашусь после?
Нет уж, я вовсе не фанат сосисочных вечеринок.
Дело не в Виссарионе! взревел Сенат, вновь повышая тон. Не поторопился ли я назвать его взрослым и разумным? Дело в Нас и в тебе. Это предначертание свыше, и ты не вправе отказываться от него!
Я вправе отказываться от чего захочу, сухо отрезал я. Нет и точка.
Забросив последнее тело на платформу, я обернулся в поисках сферы. С этим разговором пора было заканчивать. Он меня уже раздражал, да и, при всей утраченной мощи, Сенат всё ещё был сильнее меня. Лучше не ждать, пока он перейдёт от слов к действиям.
Если ты не хочешь стать частью Нас, прогремело за моей спиной многоголосье пастей, тогда Мы станем частью тебя, Артур Готфрид.
С-с-сука.
Не дожидаясь, пока за угрозой последует какое-то действие, я подхватил сферу и последним запрыгнул на платформу. Уходить нужно было быстро щупальца позади уже неслись в мою сторону.
Ангел ангел-хранитель где же ты
Последний выживший сбился со счёта того, сколько раз он уже повторял эту фразу. Он лежал, не шевелясь, в смиренной молитвенной позе и ожидая неизвестно чего.
После того, что он увидел, силы оставили его.
А ведь он шёл до последнего даже когда остался один. Из всей семёрки только он. Последний. Он шёл, не разбирая дороги; казалось, в этой тьме был только он и путь прямо, казалось, тела на полу смотрели на него и даже что-то шептали