Приход Далбес. Современное состояние. Фото Я. Пурмаласа (Латвия)
Царь улыбнулся, услышав столь скромную просьбу, оторвал лоскуток бумаги и, написав несколько слов, отдал пастору «для предъявления на случай нужды».
«Царь был мне друг!»
Минуло сорок лет После Петра Великого на российском престоле сменилось четыре монарха, а ныне царствовала Елизавета, дочь Петра Алексеевича. Россия была втянута в очередную войну, вошедшую в историю под названием Семилетней. В 1757 году в Митаве, недалеко от Далбинского прихода, разместилась главная квартира главнокомандующего российской армией генерал-фельдмаршала С.Ф. Апраксина. В Петербурге говорили, что сам Апраксин воспринял назначение на пост главнокомандующего без особой радости, так как больше любил проводить свое время на ассамблеях, чем под стягом боевого знамени
Тем временем войска стягивались к Риге, куда генерал-фельдмаршал двинулся с огромным обозом. Вдогонку ему императрица Елизавета послала подарки соболий мех (чтобы главнокомандующий не замерз) и столовый серебряный сервиз в 80 пудов весом:
Апраксин любил пышно поесть и щедро угостить. Остряки перешептывались, что фельдмаршал намеревался открыть кампанию не против пруссаков, а против рижских дам
Генерал-фельдмаршал С.Ф. Апраксин. Неизвестный крепостной художник середины XVIII в.
Но до Риги Апраксин не доехал и остановился в Митаве. Русское войско, расквартировавшееся в окрестностях города, жило в ожидании приказа выступить на марш.
Солдаты жгли костры, проводили маневры, барабанили А приказ все не поступал Неудивительно, что 73-летний пастор Виттенберг был не в восторге от присутствия русской армии, фактически вставшей на постой близ его церковного прихода. Старый служитель долго терпел, но наконец решился: сел в дедовскую одноколку и отправился к самому главнокомандующему графу Апраксину просить у него защиты.
Предание сообщает, что по пути в главный штаб пастор должен был форсировать реку. Но ему пришлось провести долгое время в ожидании судна, так как в первую очередь перевозили военных, которых тут скопилось великое множество. Переехав на другой берег, Виттенберг вообще не смог двигаться дальше в своей одноколке: нескончаемая колонна солдат направлялась в сторону Митавы. Дряхлому служителю не оставалось ничего иного, как плестись в штаб российской армии пешком. Несколько офицеров указали Виттенбергу на дом, служивший главной квартирой генерал-фельдмаршалу.
Однако, зайдя в штаб, пастор был остановлен еще в передней адъютантом Апраксина. Офицер заявил старику, что сейчас к графу пройти решительно невозможно: его превосходительство проводит военный совет, на котором присутствуют все генералы армии. На это пастор важно отвечал:
Петр Великий не заставил бы меня дожидаться! Он у меня гостил и был мне друг.
Услышав это, адъютант немедленно побежал к фельдмаршалу, который, как сообщает предание, тут же вышел в переднюю Военный совет был приостановлен.
Апраксин лично отвел пастора в гостиную, где его посадили и подали завтрак. Генералы и другие высокие чины обступили старика и внимательно слушали его рассказ «о делах и словах Петра Великого». После воспоминаний о том, как царь гостил у него в Далбинском приходе, пастор Виттенберг приступил к делу: он объявил о своем требовании к солдатам не нарушать тишину в окрестностях его храма и не трогать ему принадлежащий скот.
При этих словах старый служитель вынул из кармана свернутый пожелтевший кусок бумаги, «писанный государем». Как повествует предание, «все генералы и офицеры с благоговением целовали бумагу и прижимали ее к сердцу. Тщетно главнокомандующий убеждал пастора уступить эту драгоценность. Разумеется, просьба пастора была выполнена. Возвратясь домой в фельдмаршальском экипаже, нашел он уже охранный караул у дверей своих».
Письмо из Латвии
На этом необычный рассказ о лифляндском друге Петра I заканчивается Он любопытен уже тем, что прибалтийские предания, связанные с именем русского царя, встречаются довольно редко. Так что эта латышская легенда поистине уникальна, а главная ее мысль поучительна: спустя тридцать лет после смерти Петра указы великого монарха, спешно набросанные на клочке бумаги без всяких печатей и гербов, выполнялись в России беспрекословно. Вот как надо управлять страной!
После знакомства с этой историей меня заинтересовал вопрос: а что известно о судьбах пастора Виттенберга и графа Апраксина?
Что касается российского полководца, то здесь затруднений не было: генерал-фельдмаршал Апраксин стал героем Семилетней войны. Как и планировалось, он вступил в Пруссию, где разбил армию Фридриха II при Гросс-Егерсдорфе. Однако позднее, оговоренный дворцовыми интриганами, был смещен с поста главнокомандующего и попал под следствие, во время которого скоропостижно скончался в 1758 году. Надгробие графа Апраксина сегодня можно видеть в Лазаревской усыпальнице Александро-Невской лавры.
Узнать о судьбе лифляндского пастора оказалось сложнее. С этим вопросом я обратился к известному рижскому искусствоведу В.К. Бартошевской. В ответном письме исследовательница сообщила, что приход Далбес именно так в Латвии называют этот храм, существует поныне и является действующим; он находится недалеко от Елгавы (Митава старое русское название). Правда, древнюю Далбесскую церковь, которую посещал Петр I, основательно перестроили в XIX веке. За более подробной информацией о прежнем храме и пасторе Виттенберге г-жа Бартошевская обратилась к архиепископу латвийской лютеранской церкви Янису Ванагу. Его высокопреосвященство любезно ответил, что Далбесский храм был возведен в 1699 году. Имя пастора Виттенберга встречается в бумагах латвийского архива: в одном из документов пастор сообщает курляндскому герцогу об установке в Далбесской церкви алтаря, который был подарен приходу лиепайской ратушей. А вот существует ли в Латвии изображение самого Виттенберга, выяснить пока не удалось. Кто знает, быть может, в каком-нибудь прибалтийском музейном собрании и хранится портрет скромного лифляндского пастора друга Петра Великого