Вспышка молнии. Нож, упавший на песок. Дерек толкнул незнакомца с такой силой, что тот отлетел на прибрежные камни, но тотчас вскочил и вновь бросился в драку, как мелкая злая ящерка. Я нащупала нож на песке он был весь липкий. Моя спина одна огромная рана, глаза застилала кровавая пелена. Пошатываясь, я поднялась и кинулась вперед: Дерек уже повалил моего неожиданного спасителя и теперь готовился сделать с ним что-то плохое. Но я была быстрее.
Я напала со спины, вложив в удар всю силу и ярость. Дерек дернулся и взревел, разворачиваясь, отшвыривая меня в воду одним мощным ударом, но нож оставался у него в боку. Шустрый незнакомец тотчас перехватил рукоятку и, выдернув оружие, нанес еще удар. И еще. И еще.
Несмотря на раны, Дерек не становился слабее.
Я, захлебываясь приливом, схватила какой-то камень и что есть силы ударила Дерека по виску. Мерзкий звук. Ему было плевать. Я продолжила бить. Он хохотал, хотя его голова стала кашей.
Идиоты, смеялся он, душа незнакомца. Идиоты.
И вдруг на пляже зажглись маг-фонари городской стражи. Топот, крики, свист, грубая ругань все это показалось оглушающим и неуместным.
Идиоты, смеялся он, душа незнакомца. Идиоты.
И вдруг на пляже зажглись маг-фонари городской стражи. Топот, крики, свист, грубая ругань все это показалось оглушающим и неуместным.
Дерек внезапно отпустил чужака.
От него будто отошла какая-то тень хотя, возможно, это свет фонаря, смешавшийся с морским туманом и ужасом, застилающим мои глаза, дал такой эффект.
Всем лечь! Руки за голову! орали стражи, приближаясь.
Я и собиралась так сделать, но вдруг Дерек, все еще перемазанный кровью моей, своей, чужака рухнул на песок и жалобно закричал:
Помогите!.. Они убивают меня!.. Мое лицо!.. Помогите!..
Я потеряла дар речи от такого поворота. А мой спаситель вдруг, ругнувшись, сипя и кашляя, выполз из-под Дерека и бросился прочь, и не думая останавливаться по приказу стражи. Ему в спину понеслись стрелы, но в темноте он ловко исчез между прибрежных сосен.
Гром. Вспышка.
Наконец хлынул дождь
Дальнейшее было скомканным и окрашенным сплошь в багровые тона. Кажется, я потеряла много крови когда стражи приблизились, мои ноги подкосились, и я просто отключилась.
А очнулась я в камере для преступников. Меня колотило, температура была высочайшей, я ничего не соображала. Вся спина пульсировала и горела. Я смутно помню, как меня допрашивали, как орали, что это я убила их десять студентов, включая изуродованного Дерека, который на пляже умер от ран, повторяя, что я вытащила его из замка и напала на него с каким-то парнем, вылезшим из воды.
Я пыталась объяснить стражам что-то, но у меня плохо получалось. Единственный мотив, который я запомнила, это повторяющаяся мысль о том, что я сумасшедшая и завистливая «беднячка», «драматургическая душонка», которая «тусовалась среди знати», и поэтому, вероятно, «исходилась завистью» и однажды слетела с катушек.
Вы не понимаете Они провели ритуал, они вызвали кого-то, какую-то сущность
Гребаные студенты! Накуритесь какой-то херни, а потом давай жрать друг друга!
Я никого
У тебя на губах чужая кровь, идиотка! На пальцах кишки! Везде твои отпечатки! Колдуны изучили замок, там не было признаков никаких темных сущностей! Никого друзья твои не вызвали: это все ты сделала, завистливая маленькая сучка, это ты их убила со своим напарником!
Мне нужен адвокат, бормотала я. Я не буду говорить без адвоката
Но адвоката мне не спешили предоставить. Я догадывалась, что весь Зайверино и вся западная Шэрхенмиста тогда ходили ходуном, потеряв столько молодых аристократов.
Дни шли за днями. Я металась в полубреду, мне отказывались вызывать лекаря, не разрешали никаких посещений. Позже я узнала, что тогда все ждали какую-то шишку из Правого ведомства, который бы занялся «Резней в Зайверино». Без него боялись начинать. До его приезда все встало на паузу, как в заклинании остановки дождя.
В моей камере было два окна: одно в стене и крохотное на потолке. Как-то днем вдалеке послышались крики, скандирование толпы, и вдруг в большом окне появилось множество искаженных яростью лиц. «Убийца!!!» орали они и трясли решетки, и кто-то плюнул сквозь прутья, а кто-то кинул нож, но не попал.
А ведь Дерека действительно убила я
Прибежала стража. Толпу линчевателей разогнали, окно заколотили.
В окне на крыше целыми днями сидел черный ворон. Между своими галлюцинациями и снами я решила, что он мой друг. Более того, что он дух природы, ворон лорли, покровитель вересковых пустошей. Он был единственным маяком реальности в духоте кошмаров, наполнивших тогда Зайверино и мое сознание.
Кажется, именно то присутствие ворона толкнуло меня к двум вещам в будущем: к тому, что в дальнейшем я прониклась симпатией к духам-рёххам и теперь не прохожу мимо их святилищ без короткой медитации; и к тому, что потом я завела воронов дома.
Между тем ночью, примерно через неделю после Резни, когда я металась во сне на жестких нарах, замо́к в двери моей камеры неожиданно щелкнул. В узкой полоске дрожащего лунного света, проникающего в окно, я увидела того незнакомца с побережья.