Но я же старше? немного опешила я от неожиданности.
Ничего не знаю. Ты выглядишь максимум на двадцать лет. Это нормально, часто люди выглядят старше своего возраста, отмахнулся от моего замечания босс разбойников, мой хороший знакомый хозяин таверны, где мы с ребятами частенько собираемся. Там ты сможешь жить и работать подавальщицей. Я договорюсь. Это не лучшее место для девушки, но там мы сможем тебя защитить и пресечь всяческие поползновения в твою сторону от кого бы то ни было. Твой брат твой защитник. А я хочу затащить тебя в койку, поэтому тоже вполне могу отваживать посторонних мужиков.
Спасибо, искренне поблагодарила я, а вас-то как зовут?
Я Астутус. И с этого момента никаких "вы". В деревнях вообще такого обращения не знают. Так что только на "ты".
Хорошо, легко согласилась я.
Отлично. А теперь поговорим об оплате, нехорошо ухмыльнулся мужчина, что ты мне можешь предложить за мою такую помощь?
Думаю, об этом мы поговорим через неделю после того, как я устроюсь в городе. Тогда я смогу подобрать тебе достойное вознаграждение за помощь. Слово аристократки, довольно пафосно выпалила я, понимая, что в данный момент мне предложить ему абсолютно нечего, кроме своих украшений. А они мне еще самой пригодятся. За неделю я смогу что-нибудь придумать.
Хорошо, все с той же ухмылкой ответил Астутус. А я подумала, что он почему-то стал опасаться меня намного меньше. Я что-то сделала не так? Или он как-то понял, что никакого грозного защитного артефакта у меня нет? Не понятно. Надо держать ухо востро с этим типом. Мало ли что.
Тогда пойду-ка я на лошадь к своему братику. Мы так давно не виделись. Надо пообщаться, мои мысли никак не отразились на лице, думаю, въехать в город мне лучше с ним.
Ты права, сказал мужчина, уже снимая меня с лошади, но подожди. По тебе не видно, что ты долгое время провела в дороге. Ты вообще слишком чистая и ухоженная, почему-то в голосе мужчины мне послышалось раздражение, я удивленно посмотрела на него. Наши взгляды встретились.
Неожиданно перед глазами встала картина: множество людей находятся в каком-то темном каменном помещении. Человек пятьдесят, не меньше, лежат вповалку на сгнившей соломе. Мужчины, женщины и даже дети все они будто одурманены и пялятся в пустоту тупыми ничего не различающими взглядами.
Секунда, и это наваждение прошло. Я опять вижу перед собой лишь глаза цвета бушующего океана. Но та картина Она будто отпечаталась в моем мозгу.
Я испачкаю тебя немного. А ты сделай что-то со своими руками. Слишком яркие ногти очень бросаются в глаза, будто сквозь вату доносилась до меня речь Астутуса.
Я стояла и растерянно моргала, глядя, как в мою одежду и даже волосы втирают придорожную пыль.
В моей голове была только одна мысль: что я видела? Это галлюцинация, порождение моего уставшего мозга? Или сработала магия, и я увидела реальную картину?
Я стояла и растерянно моргала, глядя, как в мою одежду и даже волосы втирают придорожную пыль.
В моей голове была только одна мысль: что я видела? Это галлюцинация, порождение моего уставшего мозга? Или сработала магия, и я увидела реальную картину?
Но все же мне пришлось выкинуть эти размышления из головы и сосредоточиться на насущном.
С гель-лаком на ногтях я ничего сделать не могла, разве что отковырять его аккуратно, но это долго. Поэтому я просто попросила у "братика" запасные перчатки. И, усевшись к новоприобретенному родственнику, завела с ним разговор. Тщательно расспрашивала о его родне, о местности, в которой они росли с сестрой. Постепенно я заполняла свою голову информацией о чужой жизни, так, чтобы, если кто-то решит проверить мою историю, у нас с Крамом были одни и те же "воспоминания".
Когда мы приехали в город, я заставила себя улыбаться и весело болтать, расспрашивая братца о всяких глупостях. Когда меня знакомили с пожилым одутловатым трактирщиком уже знакомого мне заведения "Пьяный индюк", находящегося в одном из самых грязных и криминальных кварталов этого города, на моем лице также сияла улыбка. И когда я поднималась в выделенную мне комнату
Но стоило мне остаться одной, как моя выдержка закончилась. Я устало опустилась на колченогую кровать, в надежде немного поспать, а в голове все еще стояла страшная картина с несколькими десятками несчастных безвольных людей.
ГЛАВА 8
Следующие несколько дней пролетели для меня незаметно.
Я изучала мир, куда меня занесло. Надо сказать, это было нелегко. Некоторые моменты было простительно не знать крестьянской девушке, и их можно было выяснить аккуратно у посторонних. О других могла не подозревать избалованная аристократка, и тут я приставала к своему братцу или Астутусу. Но мне были неизвестны и настолько элементарные вещи, незнание о которых не могло не вызвать у всех окружающих, как минимум, удивления. Я не знала, как тут относятся к попаданцам, а проверять на себе не хотела. Поэтому, чтобы узнать о насущном, приходилось изгаляться. Слушать внимательно окружающих, смотреть в оба глаза, притворяться дурой, а иногда и просто долго ломать голову.
Так, например, я долго не могла понять, зачем нужен невзрачный камешек, лежащий рядом с деревянной лоханью, заменяющей тут ванную. И только когда совершенно случайно уронила его в холодную воду, в которой мылась (водопровода тут не было), поняла, что этот камень нагревает ее и очищает. С тех пор я стала мыться чистой теплой водой, что меня несказанно порадовало.