Все деревенские годы были для Алёши незабываемы и прекрасны. Время свободы блуждания и шатания где хочется, сколько хочется, когда хочется и с кем хочется. Всё деревенское детство Алёша впоследствии вспоминал с каким-то трепетом, добротой и любовью. Хорошо помнил, наверное, и потому, что это тоже были те дни, часы и минуты настоящего счастья, которые мы в пылу обыденной жизни сразу и не замечаем, а осознаём их настоящую ценность лишь потом, спустя уже многие, многие годы, став уже совсем взрослыми людьми.
3.Городское детство
Алёша был поздним ребёнком и наверное из-за этого не отличался безупречным здоровьем. Помимо врождённого порока сердца, он часто простужался и много болел респираторными заболеваниями, видимо от того, что бабушки старались его всегда потеплее укутывать, а не закалять. В самом раннем детстве ему сделали операцию на аденоиды, после чего ему прописали какие-то ужаснейшие процедуры по прижиганию чего-то в горле какими-то белыми дымящимися стержнями, которые он потом вспоминал всю жизнь, как страшный сон. Периодически, примерно раз в неделю мама возила его, полуживого только от предчувствия этой изощрённой пытки, в какую-то специальную больницу. Переживая всю дорогу только от предчувствия этой пытки и потом в процессе уже всю нестерпимую боль, от которой слёзы лились как-то сами собой, Алёша всё это время пытался хоть как-то отвлечься от этой страшной экзекуции. Он думал о «наших» о разведчиках, подпольщиках, партизанах, которые во время войны попадали в плен к гестаповцам и те пытали их выведывая военные секреты нашей армии. Он был уверен, что в то время гестаповцы просто не додумались до такой изощрённой пытки, иначе бы они только её и применяли.
Кроме того Алеша с самого раннего детства очень мучился зубами, ненавидел стоматолога с его адской дрелью и относил его также к гестаповцам, как и почти всех врачей. Тогда в самом младшем детсадовском возрасте Алёша был постоянным пациентом стоматолога и находился в полном отчаянии от того, что эта регулярная пытка на зубах может вообще никогда не закончится и останется с ним на всю его оставшуюся жизнь Но случилось чудо примерно в семилетнем возрасте вдруг все проблемы с зубами как-то резко закончились. В дальнейшем в школе, при периодическом плановом осмотре уже больше ничего никогда не сверлили, а иногда только ставили пломбы, которые вскоре вылетали, их снова ставили, а они снова вылетали, зато это было совершенно безболезненно. Алёша в конце концов, уже учась в школе, просто забыл что у него есть зубы. Зато ему постоянно напоминали на медосмотрах о его сердечной патологии. Кормили Алёшу с раннего детства как на убой, что мама, что бабушки. Вес в скором времени начал зашкаливать до такой степени, что его начали водить и к эндокринологу. Сам же Алёша не испытывал никаких неудобств по поводу обнаруженных врачами проблем с сердцем или ещё с чем-то, за исключением разве что реальных проблем с ожирением, здорово мешающим ему в жизни. Алёша совершенно не подходил социалистическому обществу, он с детства не любил работать, не любил прилагать вообще хоть какие-нибудь усилия и делать много лишних как ему казалось телодвижений. С раннего детства он любил: рисовать мог рисовать обычным карандашом часами; сочинять всякие истории и их рассказывать сверстникам или бабушкам; играть в разные настольные игры, особенно в карты и шахматы; любил стрелять в тире из пневмонического ружья «духовушки»; смотреть кинофильмы и мультфильмы в кино в цвете, в меньшей степени по черно-белому телевизору. Беда в том, что все эти занятия предполагали минимум движений. От малоподвижного образа жизни ожирение только прогрессировало. От своего избыточного веса и далеко неспортивного внешнего вида, Алёша сильно комплексовал в компаниях сверстников, когда те соревновались в каких-нибудь физических упражнениях, недоступных толстым: на турнике, на канате, на кольцах, на брусьях и тому подобном. Он любил футбол, но в игре из-за его нерасторопности, тяжёлого и неловкого бега, и одышки как у старика, Алёшу ставили в лучшем случае в защиту, а чаще всего на ворота.
Несмотря на лишний вес, всё же реакция у толстого Алёши была уникальная. Если он бил кого-нибудь, тот не только не успевал отбить удар и отклониться в сторону, но даже глазом моргнуть не успевал. К сожалению этот талант в мальчишеской драке приносил ему мало пользы, поскольку сам удар у Алёши ещё не был поставлен как положено. Показать и поставить было некому, а спрашивать боксёров было неудобно. Могли подумать, что он до сих пор не умеет драться. Что касалось борьбы, ему казалось, что он познал от старшего брата Лёни всё, что ему было необходимо знать. Все показанные Лёней приёмы Алёша испытывал непосредственно на себе и если что-то было непонятно, брат не без удовольствия повторял ещё и ещё раз для полного закрепления пройденного материала. Лёне же различные приёмы и удары демонстрировал его отец старший офицер внутренней службы дядя Володя. Любовь к боевым искусствам объединяла братьев с самых ранних лет и встретившись, они традиционно первом делом сразу отходили в сторону и искали место для спарринга. Лёню в свою очередь, как старшего брата и более сильного партнёра, устраивал Алёша в качестве спарринг-партнёра, так как он представлял собой самый настоящий борцовский мешок или боксёрскую грушу. На нём Лёня отрабатывал и доводил до совершенства выведанные у отца приёмы рукопашного боя, те болевые приёмы, которые не преподавались ни в одной секции. Алёша со своей стороны никогда не жаловался, а наоборот терпел боль до последнего и всегда прилагал максимум усилий, стараясь всё-таки победить своего старшего брата. Он серьёзно изучал показанные Лёней разные приёмы и таким образом постепенно развивал свою технику боя, создавая свой особый смешанный стиль: борьба всех видов, плюс уличная драка, плюс бокс всё в одну кучу. Единственным постоянным условием любой его схватки было время. Он должен был действовать и победить противника быстро, пока ещё не чувствовалось недостатка воздуха одышки. Бой должен был быть коротким: раз, два, ну в крайнем случае три, и противник должен быть повержен. Иначе, как говорили ребята-спортсмены, не хватит так называемой «дыхалки». В борьбе с «дыхалкой» было легче, можно было держаться долго, но вот с боксом полной ясности по времени ещё так и не было. Одно было ясно, что на длительный бой у Алёши «дыхалки» точно не хватит. Предстояло всё это выяснить на практике.