На лице бравого охотника за головами, совсем недавно намеренного не брать меня живым, проступили сразу две эмоции: благодарность и недоумение. В целом они напомнили детское выражение, когда ребёнок над чем-то вдумчиво размышляет, но до конца не понимает природы явления. Убрать эту жёсткую проступающую бородку с лица, закрыть шрамы и выяснится, что вполне себе суровый наёмник внешне за мгновение помолодел лет на пятнадцать. Я заулыбался про себя такой особенности собеседника, но, не выразив эмоций, продолжил.
Теперь, как видишь, наши пути диаметрально расходятся, мне пора.
После моих слов его лицо стало уж совсем выразительным. Пока я вставал и собирался уходить, его губы подёргивались, как нити паутины, натянутые ползущим за мухой пауком, будто он хотел что-то сказать, но не мог по непонятным никому причинам. Я уже отошёл на достаточное расстояние, но тут разобрал произнесённое им тихое «спасибо», хотя мне могло и показаться. Чего только не услышишь в утреннем лесу, когда так радостно поют все птицы вокруг, а листва на деревьях шумит, сливаясь в унисон, подобно шелесту волн о песок и гравий на берегу очень крупных озёр. Где ничто не важно, а заботы уходят далеко за горизонт, открываются новые виды на жизнь, только на другую жизнь, не эту Ведь момент единения с природой, где только ты и абсолютная, непостижимая её глубина, лучше любых мечтаний и ожиданий!
Но не о том я размечтался. По крайней мере, с текущим раскладом отвлечение на подобные темы притупляет чувство опасности. Расслабляться некогда, пока за мной гоняются все, кому не лень. Следующий шаг найти лошадь, припрятанную на другом конце леса в лачуге, бывшей когда-то охотничьим домиком. Не буду медлить. Упущенный главарь наёмников мог оставить по выходу из леса парнокопытное, и даже целую упряжь, что делает его ещё более опасным противником, если мне не удастся разорвать приличную дистанцию между ним и новой сворой приспешников, жаждущих лёгкой наживы.
Глава 3. Форнон
Вода в бочонке подёрнулась рябью, отражение мужчины со знакомыми голубыми глазами и такого же цвета отражённым небом в них задрожало. Всё поплыло, не стало ни воды, ни бочонка, ни голоса шамана, ни Головуса, ничего. Воронка разноцветных нитей закрутилась и сжалась в одну точку с оглушительным хлопком. Я проснулся. Принесённый ветром лист свежей бумаги, с ещё плохо просохшими чернилами с хлопком прилепился к моему лицу.
Ещё одно доброе утро в бегах, пролепетал я быстро, приходя в себя ото сна.
На этот раз я заночевал на самой опушке леса, примостившись в огромных валунах, так чтобы свет костра не выдавал меня ночью. Впереди виднелся небольшой городок под названием Форнон, входящий в состав Королевства Его Величества Аукристиана, как и многие другие мелкие города. Задумался. Участились сновидения из детства. Прошлое притягивается, будто разницы во времени вовсе нет. Ну, дела! КерукЭде не стал бы навевать мне их, а пришёл бы сам лично и сказал, чего от меня хочет или прямо пригласил к себе. Значит, это моё воспалённое последними событиями в Вулверс-Сорфа сознание, выдаёт целые эпизоды прошлого.
Что у нас тут прилетело? обращаясь к самому себе, спросил я, только начав раскрывать лист бумаги, который я до сих пор сжимал рукой в тёмно-серой перчатке.
«Внимание достопочтенным жителям всех благородных городов Королевства Его Величества Аукристиана! Разыскивается: высокий мужчина, среднего возраста, выразительные синие глаза, светлые волосы, светлая кожа. Особые приметы: необычно одет, верхом на вороном коне. За информацию о месте его нахождения полагается вознаграждение, сообразно ценности предоставленных сведений. За приведение к стражам порядка и охраны дворца три тысячи золотых гултсов из казны Его Величества Аукристиана. За доставление мёртвым повешение».
Ну, с таким описанием можно каждого встречного ловить и приводить на дознание к бдительным стражам Его Величества. Зачем я в таком случае нужен был наёмникам мёртвым? Однако вороная кобыла (вообще-то, а не конь!) деталь весьма приметная, с этим надо быть осторожнее. Хоть коня от кобылы отличит далеко не каждый, следует принять меры ещё до въезда в город. А лучше зайти в пешем порядке. Те более, не через центральный вход. По-быстрому оттерев от лица мягкой замшевой перчаткой капли чернил, я поднялся отвязать Черёмуху. Одно радует: мёртвым я никому не нужен, разве что кроме наёмников. Пока не нужен.
Тише, моя хорошая. Дяде Луучу надо дойти с тобой вон до того города, покормить тебя зерном, напоить чистой колодезной водой и оставить на пару дней у кого-нибудь, кто тебя почистит и погладит ворсистой щёткой, сказал я, гладя смоляную гриву Черёмухи.
Та только радостно зафыркала.
Не будем терять бесценные утренние часы! Проследуем в славный град Форнон, договорил я, подведя итог очередному соглашению между животным и человеком.
Животное нельзя принуждать, с ним лучше договариваться, так же как с людьми. И если в последнем случае договориться можно не всегда, то в первом это срабатывает гораздо чаще, при благоразумных условиях и более-менее равном обмене. Черёмуха была оставлена мне другом и союзником из Вулверс-Сорфа. Вчера набрёл на самом выходе из леса на сарай, в котором её оставили и подготовили для меня вместе со всей сбруей.