Схватка меня начинает морально утомлять. Не сама схватка, а атмосфера созданная публикой с её стадной глупостью. К тому же белые одежды, они даром белые. В самый зенит солнцепёка, до конца спасти от жары, они всё равно не смогут. Новый уворот, шаг назад, второй назад, вбок. Рука скользит за плечо, прекрасный, воронёный, прямой меч в моей руке. Меч, ради которого пришлось покинуть рано утром Велемиру и двинуться, в самое сердце Форнона, в знаменитую по здешним меркам, «Северную оружейную лавку».
Хирургический порез запястья, укол в подмышку. Не глубокий, конечно же. Так чтобы пронзить мягкие ткани и не сильно задеть узелки нервов. Узкое острие клинка справляется безупречно. Начальник стражи болезненно восклицает и отходит назад, держась за раненый бок. По руке и телу сочится в песок кровь. Ранение очень болезненное. Раненая кисть его немеет. Он держит саблю, только одной силой воли, но она не вечна. Сабля падает на песок. Публика ликует. Ей всё равно, кто победитель, кто умер, а кто нет. Ей главное зрелищное кровавое завершение, о котором можно будет потом в течении недель судачить с соседями.
Начальник уже сидит и молчит. А ко мне выходит мальчишка, с надкусанным, минут десять назад яблоком, когда представление с внезапным исчезновением только началось.
Это ты разыскиваемый Лууч? Это ты? я ему киваю. Я тебя сразу узнал. Никто больше из здешних, не носит такие золотые, длинные волосы. Лууч, там шесть стражей бегут сюда. Звуки подгоняемых приказами стражей действительно огласили площадь. Вам бы бежать, я покажу куда.
Хорошо, подождёшь меня немного? негромко отвечаю я, следя затем, что нашу беседу никто не слышит.
Я подожду, кивает он.
Намечается новая схватка. На этот раз, зевак разгоняют по сторонам, но трогать раненых никто не решается. Уходить мне действительно рано, приходится принимать новый бой. С ними есть лучник, но он не решается стрелять, когда вокруг такое количество зевак, образует живую стенку. Вооружение у них интересное, но традиционное. Длинные копья с крюками и зазубринами, такими очень удобно вытаскивать кого-то или чего-то из толпы, а ещё удобно вырывать у противника из рук оружие. Загнутые сабли, широкие палаши, у одного толстяка есть даже мечелом.
Вперёд выступили копьеносцы и веером стали подходить ко мне, не пытаясь меня окружить. Тактика их проста. Начнут чередовать сериями коротких тычков, а потом, самый умный быстро зайдёт за спину и попробует меня достать, когда я буду отвлечён защитой. Мой длинный, прямой меч, умеренно гибкий и очень острый, орудует вскользь, вокруг моего кружащего тела, отражая все тычки по касательной. Большая часть тычков попросту проходит мимо. Их копья имеют достаточно длинные пики на концах, чтобы они могли ими управляться быстрее. На обратной тяге, они пытаются зацепить меня крючьями, но у них это не выходит в силу своей же рутинной на жаре медлительности и ленивой службы в целом.
Один ожидаемо заходит мне за спину. Поймав его боковым взглядом я ухожу от его атаки, отрубаю его острый наконечник и удерживая укороченный шест рукой направляю прямой удар ноги ему в живот, имитируя пушечный удар. Страж отлетает, а я бросаю его шест в остальных. Вступаются в дело бойцы с широкими палашами. Один мах таким клинком, лишает незащищённого противника руки или головы. Я не вступаю в навязываемый мне стиль боя. Я не делаю ожидаемые, прямые отражения и блоки, лишь обхожу их и раню в руки, лёгкими секущими движениями. Четыре палаша на песке, стражи с кровоточащими руками отбегают от меня, как от огня. Те, что с копьями, пытаются меня достать вновь, но я кружу по покинутым людьми рядам, в смерче летящих в разные стороны от ударов стражей, продуктов и товаров.
Особенно яростно, за мной гонится здоровяк с мечеломом. Он наивно думает, что если отнимет у меня оружие, я мгновенно прекращу кувыркаться и встану на месте ровно, чтобы меня схватили. Остались в тесном закутке только мы, я не бегу. Я хочу проверить, так ли хороша «Северная оружейная лавка», о которой так много говорят. Здоровяк в звенящих латах, размахивается своим полутораметровым монстром похожим на длинную расчёску, провоцируя меня, защититься напрямую и атакует намеренно зубастой стороной, а не отточенной. В последний момент я подныриваю под атаку, когда на излёте его меч втыкается в землю, наношу перпендикулярный удар в основание его мечелома.
Сталь звенит и отсекает оружие в том же месте. Здоровяк завороженно смотрит на обрубок в своих могучих руках и получает короткий, болезненный укол в бедро. Он морщится, молча падает и держится за окровавленную ногу. Самой морально ужасающей проблемой, меньше. Наверно здоровяк, внушал несокрушимую мощь своим друзьям, потому что после его выведения из строя, стражники как-то приутихли в яростных нападках и теперь, не спешили взять меня изощрёнными атаками.
Я оглядываюсь по сторонам. Раненых становится всё больше. Одна польза, работы городским лекарям прибавиться. Нигде не видно человека, которого я жду всё это время. Уходить нельзя. Мой заказ ещё не подошёл. Я же человек слова, должен его дождаться. Тайно это сделать, не вышло. Ну, в этом не только моя вина и заслуга. Кто же виноват, что я с чьей-то тонкой подачи, стал очень популярным в соседнем и этом городе. Кому так непременно нужно было выставить обычного змеелова-травника, делающего противоядия для людей, виновным во всех смертных грехах? Неужели этот кто-то думал, что у меня проснётся совесть, и я добровольно сдамся в руки, ничего не понимающим в принципе стражам, совершенно ни в каких творящихся вокруг делах. Чтобы потом тайно поговорить на условиях, таким извращённым образом пригласившим меня в гости, с некто неизвестным(и). Вот только к чему такая конспирация, домыслить мне не дали.