Ты любишь школу? спросила она, помолчав. Ей казалось неудобным сидеть молча.
Не очень, ответил он. Там нет ничего для меня интересного. Я думаю бросить учение и начать работать.
А что ты собираешься делать?
Еще не знаю, может, стану художником.
Впервые он признавался в своем честолюбивом стремлении. Зачем, он и сам не знал.
Но Стелла пропустила это признание мимо ушей.
Я боялась, что меня не примут в выпускной класс, сказала она, но меня приняли. Директор школы в Молине написал здешнему директору.
Они в таких случаях ужасно придираются, сочувственно отозвался он.
Она встала и принялась рассматривать книги на полке. Он не спеша последовал за ней.
Ты любишь Диккенса? спросила она.
Очень, сказал он серьезно.
А мне он не нравится. Он слишком длинно пишет. Я больше люблю Вальтера Скотта.
И я люблю Вальтера Скотта, сказал он.
Сейчас я тебе назову одну книгу, которая мне очень нравится.
Она замолчала, губы ее приоткрылись. Она силилась вспомнить название книги и подняла руку, словно хотела поймать его в воздухе.
«Русое божество»! воскликнула она наконец.
Да, прекрасная вещь, одобрил он. Помнишь, как собираются принести в жертву Аваху?
А что ты собираешься делать?
Еще не знаю, может, стану художником.
Впервые он признавался в своем честолюбивом стремлении. Зачем, он и сам не знал.
Но Стелла пропустила это признание мимо ушей.
Я боялась, что меня не примут в выпускной класс, сказала она, но меня приняли. Директор школы в Молине написал здешнему директору.
Они в таких случаях ужасно придираются, сочувственно отозвался он.
Она встала и принялась рассматривать книги на полке. Он не спеша последовал за ней.
Ты любишь Диккенса? спросила она.
Очень, сказал он серьезно.
А мне он не нравится. Он слишком длинно пишет. Я больше люблю Вальтера Скотта.
И я люблю Вальтера Скотта, сказал он.
Сейчас я тебе назову одну книгу, которая мне очень нравится.
Она замолчала, губы ее приоткрылись. Она силилась вспомнить название книги и подняла руку, словно хотела поймать его в воздухе.
«Русое божество»! воскликнула она наконец.
Да, прекрасная вещь, одобрил он. Помнишь, как собираются принести в жертву Аваху?
Да, и мне это понравилось.
Она взяла с полки «Бен-Гура» и стала неторопливо перелистывать книгу.
Это тоже замечательный роман.
Да, чудесный!
Они умолкли. Стелла подошла к окну и остановилась под дешевыми тюлевыми занавесками. Ночь была лунная. Деревья, в два ряда окаймлявшие улицу, стояли голые; трава была бурая, мертвая. Сквозь тонкие ветви, сплетавшиеся в серебряную филигрань, они различали огни ламп в других домах, светившиеся через приспущенные шторы. Человек прошел мимо в полумраке мелькнула его черная тень.
Красиво, правда? сказала она.
Юджин подошел ближе.
Замечательно, ответил он.
Скорей бы настали морозы и можно было кататься на коньках. Ты любишь коньки? Она повернулась к нему.
Ну еще бы, ответил он.
Ах, как хорошо на катке в лунную ночь. В Молине я много каталась.
Мы здесь тоже часто катаемся. Ведь у нас тут два озера.
Ему вспомнились ясные хрустальные ночи, когда лед на Зеленом озере трескался с глухим гулом. Вспомнились шумные толпы конькобежцев, далекие тени, звезды. Юджин до сих пор не встречал девушки, с которой было бы приятно кататься. Он ни с одной не чувствовал себя легко. Однажды он упал вместе со своей спутницей, и это чуть не отбило у него охоту ходить на каток. Со Стеллой ему было бы приятно кататься. Он чувствовал, что и она, пожалуй, охотно будет кататься с ним.
Когда подморозит, можно будет пойти всем вместе, осмелился он сказать. Миртл тоже катается.
Вот и чудесно! захлопала в ладоши Стелла.
Она долго, не отрываясь смотрела в окно, потом вернулась к камину и, задумчиво потупившись, остановилась перед Юджином.
Как ты думаешь, твой отец не уедет отсюда? спросил он.
Он говорит, что нет. Ему здесь нравится.
А тебе?
Да теперь и мне нравится.
Почему теперь?
Потому что раньше мне здесь не нравилось.
Почему?
Да потому, должно быть, что я никого не знала. А теперь мне нравится.
Она подняла глаза.
Он подошел чуть ближе.
У нас славный городок, сказал он, но мне тут нечего делать. Я думаю в будущем году уехать отсюда.
Куда же ты поедешь?
В Чикаго. Я ни за что здесь не останусь.
Она повернулась к огню, а он подошел к ее стулу и оперся на спинку. Она чувствовала, что он стоит совсем близко, но не шевельнулась.
Но ведь ты вернешься? спросила она.
Возможно. Как сложится жизнь. Вероятно, вернусь.
Вот уж не подумала бы, что ты собираешься так скоро уехать.
Почему?
Да ведь ты сказал, что здесь хорошо.
Он ничего не ответил, и она взглянула на него через плечо. Он совсем близко склонился к ней.
Так ты будешь со мной кататься зимою? выразительно спросил он.
Она кивнула.
Вошла Миртл.
О чем вы тут беседуете? спросила она.
О том, какое у нас катание на коньках, ответил Юджин.
Ужасно люблю кататься! воскликнула Миртл.
Я тоже, сказала Стелла. Что может быть лучше?
Глава II
Некоторые эпизоды последовавшей затем поры влюбленности несмотря на всю ее мимолетность оставили глубокий след в душе Юджина. Вскоре выпал снег. Зеленое озеро замерзло, и они со Стеллой стали вместе ходить на каток. Стояли чудесные дни. Морозы держались так долго, что к Миллер-Пойнту, где запасались льдом, приезжали на подводах и выпиливали специальными пилами целые глыбы льда толщиною в фут. После Дня благодарения почти каждый вечер толпы школьников мальчики и девочки носились по льду, словно водяные жуки. Юджин не всегда бывал свободен иногда вечерами и в субботу ему приходилось помогать отцу в магазине. Но каждый свободный вечер Миртл по его просьбе звала Стеллу, и они все вместе шли кататься. Иногда он приглашал девушку пойти вдвоем, и она нередко соглашалась.