Велесово гузно! атаман оглянулся на Тимара он еще ничего не понял, сказывался возраст, ведь звери не могут подвешивать людей на веревках за горло, они вообще ничего такого не могу А личный телохранитель уже обегал взглядом кусты, мигом позабыв про охоту и разодранных собак. На его луке лежал уже не широкий охотничьей срезень, а бронебойная стрела с узким наконечником. Возглас удивления ватажников заставил Волка обернуться, и обмереть поляк так и седел на охотничьей лошади, медленно бредущей по окровавленной поляне, но в его посадке больше не было присущей ему лихости и собранности. Плечи понуро опущены, а там, где короткое время назад была голова, теперь лишь ровный срез, брызжущий фонтаном крови. Был старый боевой друг и не стало. Атаман зарычал от ярости и потерял еще несколько драгоценных мгновений, пытаясь совладать с собой. На поляну вывалились гурьбой отставшие, разгоряченные погоней ватажники. Веселые, крепкие, азартные. И в воздухе, со всех сторон, засвистели стрелы
Волк берегись! Тимар метнул несколько стрел в возможное место засады. Атаман, уже все поняв, перекинул из-за спины легкий степной щит, чтобы хоть как-то прикрыться. Вокруг творился ад на небольшой поляне случилась каша из бьющихся в агонии убитых и раненных коней, визг, шум, матерная ругань.
Отходим! рявкнул атаман, видя, как раненные кони сбрасывают и калечат его ватажников. Живо!
Пара всадников рванула назад по узкой тропинке: отступить, перестроиться обойти место засады. Не успели они проехать и десятка шагов, перед коленями первой лошади, как змея из листвы выскочила толстая верёвка. Конь запнулся об неё и полетел через голову вместе с наездником. Второй всадник успел поднять лошадь в прыжок, перемахнув живое препятствие, но только затем, чтобы грянуться оземь, когда копыта лошади коснулись земли. В одном из копыт торчали растопыренные железные шипы, спаянные вместе и похожие на маленькую звезду. Один из шипов застрял глубоко в плоти животного. Лягаясь всеми четырьмя конечностями, лошадь закричала почти по-человечески душераздирающе и жалобно. Атаман отчетливо услышал этот первый крик, а потом отдельные звуки все пропали в диком гвалте месива, что началось на поляне, потому что опять засвистели стрелы.
Ещё один взбесившийся конь тяжело скакнул наперерез атаману, а потом, испугавшись, прянул в сторону ватажник на нем хряпнулся вниз головой и не поднялся. Кони взвивались на дыбы, молотя смертоносными копытами, стрелы продолжали лететь. Пальцы Волка судорожно стиснули арбалет, казавшийся еще мгновение назад таким надежным. Сколько же врагов засело в засаде? С ним большой десяток его ватажников. Был. Сейчас меньше, но остались еще ханский сын и два его воина и семеро его «бывалых». Холодок нехорошего предчувствия, ледяной волной прокатился по телу. Кто посмел на них напасть? Дружину его люди бы точно заметили. Местные собрали свою ватагу их охотничков, да решили, таки, дать отпор? Даже сейчас его воинов хватит, чтоб прорубиться через целое полчище таких горе вояк с топорами и охотничьими луками да рогатинами.
Что-то не складывалось в общей картине случившегося как эти самые «горе-вояки» смогли незаметно для его людей притащить в засаду такое количество народа? На каждого из ватажников нужно минимум двое, а уж на тех, кто были воинами в былом, да степняков по десятку, не меньше иначе ничего не выйдет как можно было не заметить такую кодлу народа так близко? Усилием воли он прогнал неуверенность.
Отступаем! Спешиться! Борча вперед, зови наших, мы с Тимаром прикрываем! Спешиться лешего гузно, иначе кони-дуры сами всех перемолотят!
Отступаем! Спешиться! Борча вперед, зови наших, мы с Тимаром прикрываем! Спешиться лешего гузно, иначе кони-дуры сами всех перемолотят!
Батька! Кони?
К черту! Живы будем втрое наживем!
Зычный голос атамана, даже сквозь визг и крики был услышан. На поляне возникло движение ополоумевшие кони разбегались во всех направлениях.
Миг и вокруг спешенного атамана образовалась маленькая стена щитов спешенных ватажников и степняков с луками. Отряд медленно попятился вслед за Борчей ускакавшем на коне. Сейчас он молнией метнется к походному биваку на берегу речки там, у атамана без малого полсотни душ. Полсотни сабель, топоров и копий. Дранные селяне еще пожалеют о своей внезапной храбрости!
Короткий гул и звон заставил Волка обернуться прямо на него, лицом вниз, валился Тимар короткий арбалетный болт торчал у него из затылка. От таких ран не лечат. И тут же еще один свист длинная стрела утонула по оперение в горле ближайшего к атаману ватажника. Илдей выпустил сразу три стрелы в место, откуда прилетела смерть. И тут же увернулся от ответной стрелы, уже с другой стороны.
Лес дрогнул от жуткого рева. Может ли так реветь даже болотный медведь? И сразу же за ревом ржание коня и вопль. Страшный человеческий вопль. Так орали несговорчивые деревенские при самых страшных пытках. Когда понимали, что все, что конец. Чужая стрела сбоку пробила висок одного из оставшихся ватажников. Атаман глухо выматерился.
В круг! Внимательнее!
Илдей и степняки выпустили целый веер стрел туда, где зелень кустов еще качалась от соприкосновения с вражеской стрелой. Тишина. И вновь валится один из ватажников с арбалетным болтом, пробившим щит и его грудь.