К неудовольствию русских и всяких других «патриотов», с внезапно «возрожденной христианской духовностью и национальным самосознанием» напомню о Владимире Соловьеве, так много значившем для русской, а затем и западной философии XX столетия, не говоря уж о литературе Серебряного века. «Религия, писал В. Соловьев, запрещает нам почитать ограниченные предметы вместо бесконечного Божества; такие обожествленные предметы она осуждает как идолы и служение им как идолопоклонство. Точно так же в нравственной и социально-политической жизни, если частные интересы какой бы то ни было группы людей ставятся на место общего блага и преходящие факты идеализируются и выдаются за вечные принципы, то получаются не настоящие идеалы, а только идолы. И служение этим сословным, национальным и прочим идолам, как и идолам языческих религий, непременно перейдет в безнравственные и кровожадные оргии»15.
Страшно сознавать актуальность этих слов, написанных более 100 лет назад (в 1891 г.), сейчас, когда «сословные», или, говоря по-марксистски, «классовые» идолы сменяются идолами национальными, и когда нет никакой гарантии, что нам удастся избежать «безнравственных и кровожадных оргий». Что-то нереальное, почти мистическое в том, что ни книги, ни история ничему нас не учат. Новоявленные православные знать не хотят апостола, возвестившего, «что во Христе нет эллина и иудея, скифа и римлянина, то есть, что национальные противоположности упраздняются в высшей истине человеческой жизни»16, наиболее последовательные экс-атеисты и вообще, как мы знаем, отрицают христианство и провозглашают национально-исконное и «корневое язычество, в том числе и «языческую идею абсолютного государства»17.
Мы действительно столкнулись на рубеже веков с многосторонним и разнообразным нашествием язычества. Мы вследствие нашего «духовного возрождения» оказались вновь в Вавилоне, при строительстве старой башни, которая должна продемонстрировать самодостаточность «отдельно взятой» индивидуальности, то ли, так сказать, в масштабе одной человеческой особи, то ли в масштабе рода, то ли в масштабе нации, то ли в масштабе «отдельно взятой» религиозной конфессии. Но башня не может быть построена, а Вавилон разрушится.
В отличие от нашего, по сути, атеистического язычества, сотворенного наспех для «идеологического обеспечения» национальной государственности, язычество историческое и подлинное было необходимым путем человечества к осознанию своего органического единства. Замечательно писал об этом Шеллинг в своем «Введении в философию мифологии»: закон Моисея «являет себя насквозь пронизанным языческим началом, но у этого начала временное значение вместе с самим язычеством он будет снят. Но если это начало, послушествуя необходимости, по преимуществу стремится лишь сохранить основу для будущего, собственный принцип будущего возложен на пророков <>. В пророках же чаяние, ожидание грядущей освободительной религии прорывается не только в отдельных изречениях это главная цель и основное содержание их речей, и такая религия это уже не просто религия Израиля, и только, но религия всех народов; чувство негативности, от которого так страдают они сами, наделяет их равным чувством за все человечество они начинают и в самом язычестве видеть грядущее»18.
Новая религия не может быть водночас создана, она формируется тысячелетиями, в соответствии с общим процессом исторического развития человечества, так же, как и шлейф старого язычества тянется вот уже скоро две тысячи лет. В историческом язычестве потенциально уже существовало то, что затем было реализовано в христианстве, даже Христос. «Помимо своего прасуществования, говорил Шеллинг, Христос не Христос. Он существовал как естественная потенция, пока не явился как божественная личность»19. И процесс этот не закончен. «Мифология христианства, писал Шеллинг в другой работе, в мыслях мирового духа все еще есть лишь часть большего целого, им, без сомнения, подготовленного»20. Смысл исторического процесса более всего выявляется в гармонизации духовного и социального существования человека.
«Стремитесь сделать жизнь лучше для самих себя и для всего человечества, говорил А. Ф. Лосев Ирине Кленской. Это и будет вашим настоящим мировоззрением. Кто не трудится для всеобщего благоденствия, тот не имеет мировоззрения, а имеет только миропрезрение»21. Вот это и есть единственный и подлинный путь духовного возрождения человека. Человека, следовательно, и его народа, следовательно, и всего человечества.
И, как говорил святой Апостол Иаков, «Плод же правды в мире сеется у тех, которые хранят мир» (Иак., 3, 18).
1 Д. Лекторский. Пути и перепутья духовного возрождения. // «Русская мысль» 4219. 2329 апреля 1998. С. 19.
2 Г. Лозко. Українське язичництво і сучасність. // «Сварог» 1996. Вип. 6. -С. 5.
3 Ф. Шеллинг. Сочинения в 2-х тт. Т. 2. М., 1989. С. 247.
4 «Сварог», 1997. Вип. 6. С. 4.
5 Там же.
6 Жор, 12, 1326.
7 Жор, 13, 12.
8 «Сварог», 1997. Вип. 6. С. 45.
9 «Сварог», 1997. Вип. 6. С. 37.
10 Там же. С. 33.
11 Там же.
12 В. С. Соловьев. Сочинения в 2-х тт. Т. 2. М., 1989. С. 226.