50-е годы: в это время изменились философские позиции у В. Ф. Одоевского, он все больше начал проникаться идеями научной критической мысли.
Одоевский-просветитель внимательно следил за развитием науки в России и на Западе. Он осознавал, что будущее его родины заложено в привлечении народных масс к науке, и это подсказывало ему мысль о широком массовом просвещении. С горечью он отмечал в своем дневнике: «У народа нет книг, нет музыкальной культуры». И понимание этого заставляло его приняться за популяризацию науки для народа. Одоевский один из образованных людей своего времени первый сделал этот важный шаг. Петербургское общество отнеслось к почину Одоевского с недоверием. А он начал выпускать журнал для народа «Сельское чтение» вместе с соиздателем А. П. Заблоцким-Десятовским. Первый номер вышел в 1843 году. В этом журнале были напечатаны статьи из самых разных областей знаний. Вопросы гигиены и медицины поднимались им, о вреде пьянства, грубого обращения, дурного воспитания, «о повальных болезнях», сельскохозяйственные материалы. Множество элементарных научных сведений по физике, астрономии, географии, музыке и литературе вот далеко не полный перечень тем, волновавших писателя.
Журнал имел необыкновенный успех. Раскупали его нарасхват. Он переиздавался много раз и в течение длительного времени, удерживаясь на рынке, породил, по свидетельству Белинского «целую литературу для простонародия».
Занимаясь популяризацией знаний, он невольно пришел к вопросам воспитания и начал внимательно присматриваться к детскому миру. Свое отношение к детям писатель выразил в цикле сказок, которые он издал под псевдонимом «дедушка Иреней». Неувядаемая прелесть сказок Одоевского, в частности, «Городок в табакерке», «Мороз Иванович» трогает сердца и сейчас.
Чувство современности, огромный интерес к тому, чем жила Россия, не оставляла его. Он внимательно следил за произведениями Н. Чернышевского, М. Салтыкова, И. Тургенева, А. Островского, а в музыке за новым поколением композиторов Н. Римского-Корсакова, П. Чайковского.
Середина 1840-х годов. Министерством народного просвещения 12 июля 1846 года Владимир Федорович Одоевский, старший чиновник II Отделения собственной его императорского величества канцелярии, был утвержден помощником директора Публичной библиотеки и директором Румянцевского музея. До конца жизни он теснейшим образом был связан с его судьбой, много сделав для его реорганизации.
В начале 1850-х годов, к 25-летию царствования Николая I, активно обсуждалась на разных уровнях идея создания в Москве публичной библиотеки и план перемещения Румянцевского музея. В августе 1861 года закончился петербургский период в его истории. В Москве он был размещен в доме Пашкова. В это время В. Ф. Одоевский уже покинул пост директора.
19 июня 1862 года Император Александр II утвердил «Положение о Московском Публичном музеуме и Румянцевском Музеуме». Этот документ положил начало созданию нового, в дальнейшем крупнейшего национального центра просвещения. Для развития книжной культуры России это имело огромное значение.
На своем большом жизненном пути Владимир Федорович Одоевский всегда оставался современником и соучастником крупных событий русской жизни от восстания декабристов до реформы 19 февраля 1861 года.
Князь Владимир Федорович Одоевский скончался 27 февраля (11 марта) 1869 года в Москве и был похоронен на кладбище Донского монастыря.
Новый год
(Из записок ленивца)
Князь Владимир Федорович Одоевский скончался 27 февраля (11 марта) 1869 года в Москве и был похоронен на кладбище Донского монастыря.
Новый год
(Из записок ленивца)
«Если записывать каждый день своей жизни, то чья жизнь не будет любопытна?» сказал кто-то.
На это я мог бы очень смело отвечать: «Моя». Что может быть любопытного в жизни человека, который на сем свете ровно ничего не делал!
Я чувствовал, я страдал, я думал за других, о других и для других. Пишу свои записки, перечитываю и не нахожу в них только одного: самого себя. Такое самоотвержение с моей стороны должно расположить читателей в мою пользу: увидим, ошибся ли я в своем расчете, вот несколько дней не моей жизни; если они вам не слишком наскучат, то расскажу и про другие.
Действие I
Вина! вина! наливай скорее; уже без пяти минут двенадцать.
Неправда, еще целых полчаса осталось до Нового года отвечал Вячеслав, показывая с гордостью на свои деревянные часы с розанами на циферблате и чугунными гирями.
Это по твоим часам: они всегда целым часом отстают!..
Зато они иногда двумя часами бегут вперед; оно на то же и наведет, заметил записной насмешник.
Неправда, они очень верны, возразил Вячеслав с досадою, я их каждый день поверяю по городским
Сколько ему гордости придают его часы! продолжал насмешник. Купил у носящего за целковый, повесил на стену, смотрите, точно гостиная
Неправда, они куплены у часовщика, и за них заплачено двадцать пять рублей
Объявляю вам, господа, что от этой славной покупки у нас будет двумя бутылками меньше
Так мы кричали, шумели, спорили и болтали всякий вздор накануне Нового года в маленькой комнатке Вячеслава в третьем этаже. Нас было человек двенадцать все мы только что вышли из университета. Вячеслав был немногим богаче всех нас, но как-то щеголеватее и к тому же большой мастер устраивать в своей комнате и хозяйничать: например, у Вячеслава сверх табака водились всегда сыр и так называемое вино из ренскового погреба; в комнате, вместо классической железной кровати студента с байковым одеялом, стоял диван, обтянутый полосатою холстинкою; на этом диване лежали кожаные подушки, с которых на день снимались наволочки; возле дивана был растянут сплетенный из покромок ковер, от чего диван получал вид роскошного оттомана; книги лежали не на полу, по общему обыкновению, но на доске, прибитой к стене под коленкоровой занавеской; не только был стол для письма, но и еще другой стол особенно, хотя и без ящика; над единственным окошком висел кусок полотна; даже были вольтеровские кресла; наконец, знаменитые часы гордо размахивали маятником и довершали убранство комнаты.