Пока не сдохнешь, не поверю.
И вышел из квартиры. Ушёл к женщине, которая жила в нашем же доме. Окна нашей спальни выходили на её окна.
Развод оформили незадолго до моего третьего дня рождения.
Когда отец пришёл с понятыми в полупустую квартиру делить скудное имущество, случился эпизод, о котором знаю со слов матери.
Едва любимый родитель появился на пороге, я ужасно обрадовалась, ведь видела я его редко и очень скучала. Маленькая трёхлетняя девочка, я подбежала, ласкаясь, как котёнок.
Папочка! Папочка!
Он взял меня на руки, посадил на колени. Я целовала его глаза:
А это папины гла-а-а-зки!
Прикасалась к его ушам:
А это папины у-у-у-шки!
Трогала его нос:
А это папин но-о-о-о-о-сик!
Положила пальчики на его губы:
А это папин ро-о-о-о-о-тик!
Не могла на него насмотреться. Он наконец-то пришёл! Я очень его любила.
За этой картиной умилённо наблюдал наш сосед, здоровенный мужчина. Остальные тоже смотрели на нас с интересом, забыв о цели визита. Внезапно отец взглянул на потолок, вспомнил что-то, равнодушно посадил меня на диван и пошёл снимать люстру в прихожей.
От этого соседу стало плохо. Он увидел мой растерянный, непонимающий взгляд, слёзы, блеснувшие в глазах, и его сердце не выдержало. Он вышел на балкон и рухнул на бетонный пол. Его увезли на «скорой».
Другие тоже были шокированы поведением отца. Всем было жаль меня. Его волновало имущество, а не чувства детей.
Мать просила:
Оставь хоть армейскую карточку детям на память.
Ещё чего! Она восемнадцать рублей стоит!
Конечно, разве можно оставить детям на память фотографию, которая стоила целых восемнадцать рублей!
В день, когда был оформлен развод, мне сказали, что папа с нами больше жить не будет. Я не стала устраивать истерик, спрашивать, почему папа не придёт, а села в зале в уголке и стала тихо плакать, вытирая слёзы с пальцев о голубые обои. Мать и бабушка смотрели на меня и не мешали. Я переживала глубокую личную трагедию брошенного ребёнка. Меня нельзя было трогать. Вскоре лицо стало синее-синее от голубых обоев. Когда успокоилась, меня умыли и уложили спать.
Уход отца сильно отразился на поведении матери и её отношении ко мне. Всё детство я чувствовала себя обузой, иногда даже начинало казаться, что она мне не родная мать. Психолог объяснила, что так часто бывает с детьми, которых рожают с определённой целью. А если цель не достигается, то и ребёнок становится не нужен.
Как убить любовь?
Отец женился на женщине, которая смогла хорошо устроить свою жизнь. Единственного сына она оставила на воспитание у своей мачехи в деревне. Городская квартира её была обставлена по тем временам очень богато.
Сразу после свадьбы она запретила моему отцу и его родственникам общаться с нами. О нас моментально забыли.
Вот только отец Ещё несколько лет, когда супруги не бывало дома, он тайком пускал нас к себе. Играл с нами, угощал вкусностями, был ласковым и добрым. Я ОЧЕНЬ его любила. Однако незадолго до возвращения жены он выставлял нас из квартиры. Так мы поступали с бездомными котятами, которых нельзя было держать дома. Пока мать была на работе, мы брали их с улицы, заносили в квартиру, поили молочком, играли с ними, гладили, ласкали. А потом выносили за дверь и наводили порядок, чтобы мать ничего не узнала.
Для отца мы были такими котятами. Он был ласков с нами, но боялся гнева жены.
Многие татары поклоняются «золотому тельцу». По крайней мере, большинство из тех, кого я знала. Богатые родственники диктуют правила всей семье при условии, что они всех подкармливают. Кто богаче, тот и заказывает музыку. Кто перечит богатому родственнику, остаётся без места у кормушки. Более того, от такого человека могут отвернуться все родные.
Так случилось и с нами. Отец женился на богатой женщине. Она сразу заставила всех танцевать под свою дудку. Его родственники о нас забыли. Мы не видели их десять лет, пока не произошёл случай, о котором расскажу ниже. Сам же отец встречался с нами украдкой, а при супруге вёл себя, как послушный мальчик.
Мы жили в длинном пятиэтажном доме двадцать семь подъездов. И вот представь себе ситуацию, дорогой читатель. По улице идёт пара, муж и жена. Две девочки узнают любимого отца и бегут за ним со словами: «Папа! Папа!», но он не оборачивается. Делает вид, что не знает их, ускоряет шаг, заходит в подъезд и поднимается на нужный этаж, к своим друзьям. Девочки садятся на крыльцо и ждут его выхода. А он то и дело смотрит в окно в ожидании их ухода.
Через некоторое время мать возвращается с работы. Соседи докладывают, что девочки не дают отцу выйти. Она идёт и забирает их, и только после этого пара возвращается домой, оглядываясь по сторонам.
Дома мать пытается объяснить детям, что так вести себя нельзя. Нельзя бежать за папой и звать его, он не обернётся и не поздоровается, когда рядом супруга. Может ли понять и принять трёх-четырёхлетний ребёнок, что он не нужен своему отцу, который только вчера катал его на спине, обнимал и целовал? Конечно, нет. А такие ситуации повторялись не раз.
Чтобы не платить алименты, отца формально (с помощью связей супруги) устроили на работу с минимальной зарплатой, из которой нам выплачивались мизерные суммы. Мать была вынуждена уйти из бухгалтерии в детском садике на должность птичницы на той самой фабрике, где работал отец. По его же желанию на его долю квартирной площади к нам поселились квартиранты, хотя он мог сделать так, чтобы квартира полностью принадлежала нам. Но чего можно ждать от человека, которому жаль восемнадцатирублёвой фотографии для собственных детей?