Я заметил, что он написал: «Дж.Виктор (Кпт.)». Меня поразило странное совпадение: оказывается, у него такая же фамилия, как у меня имя, но в то же время это было мне приятно — приятно, что у меня наконец появился родственник, к которому я мог бы привязаться, причем не ангел, и не сатана, и не тетка.
После нашего отличного обеда Капитан заговорил с хозяином по поводу ужина.
— Нам нужно поесть пораньше, — сказал он. — Мальчику таких лет надо к восьми уже быть в постели.
— Я вижу, вы разбираетесь в воспитании ребенка.
— Пока научился, немало шишек себе набил. Понимаете, мать у него умерла.
— А-а! Выпейте коньячку, сэр, за счет заведения. Нелегко это для мужчины — заменить ребенку мать.
— Никогда не отказываюсь от хорошего предложения, — сказал Капитан и минуту спустя уже чокался с хозяином поверх стойки. А я подумал, что никогда еще не видел никого, менее похожего на чью-либо мать, чем Капитан.
— Закрываемся, джентльмены, закрываемся, — объявил хозяин и, обращаясь к Капитану, конфиденциальным тоном добавил: — Это, конечно, не относится к вам, сэр: вы ведь наш постоялец. Могу я предложить вашему малышу еще оранжаду?
— Лучше не надо, — сказал Капитан. — А то, знаете ли, слишком много газов образуется.
Со временем я обнаружу у Капитана весьма нетерпимое отношение к газам — чувство, которое я разделял, ибо по ночам в спальне слишком многие из моих соучеников любили посостязаться в умении испортить воздух.
— Так как насчет того, чтоб нам поужинать пораньше? — сказал Капитан.
— Мы обычно не подаем ничего горячего до восьми. Но если вы не возражаете против чего-нибудь вкусненького из холодных закусок…
— Я это даже предпочту.
— Скажем, кусочек холодного цыпленка и ломтик ветчины?..
— Ну и еще, пожалуй, немного зеленого салата? — подсказал Капитан. — Мальчику для роста нужна зелень — во всяком случае, так говорила его мать. Что же до меня… я слишком долго жил в тропиках, где салат — это дизентерия и смерть… Но вот если у вас осталось немного того яблочного пирога…
— И кусочек сыра к нему? — предложил хозяин с явным желанием угодить.
— Нет, вечером для меня это не пойдет, — сказал Капитан, — опять-таки газы. Ну а теперь мы двинулись. Посмотрю на рекламные кадры у кинотеатра. Вы сказали «Дочь Тарзана», не так ли? Обычно по рекламным кадрам можно понять, подходящий это фильм для ребенка или нет. Если неподходящий, мы просто погуляем, а я потом сбегаю на вечерний сеанс, когда уложу мальчика в постель.
— Как выйдете, сверните налево, и там через дорогу, ярдах в ста отсюда, будет кино.
— До скорой встречи, — сказал Капитан, и мы вышли на улицу, но, к моему изумлению, сразу повернули направо.
— Кино ведь в другой стороне, — сказал я.
— А мы не идем в кино.
Я расстроился и попытался переубедить его:
— У нас многие мальчики, которые живут не в интернате, видели «Дочь Тарзана».
Капитан остановился. Он сказал:
— Даю тебе право выбора. Мы пойдем смотреть «Дочь Тарзана», если ты так настаиваешь, и потом ты вернешься — как же этот чванливый осел сказал? — в свое «жилище», или же мы не идем смотреть фильм — и ты не возвращаешься в свое «жилище».
— А куда же я денусь?
— В три часа есть хороший поезд на Лондон.
— То есть мы, значит, поедем до самого Лондона! А когда вернемся?
— Мы не вернемся — разве что тебе так уж захочется посмотреть «Дочь Тарзана».
— Да не так уж мне и хочется смотреть «Дочь Тарзана».
— Ну в таком случае… Это у нас дорога на станцию, малыш?
— Да, но вы это и сами знаете.
— Откуда, черт подери, мне это знать? Я сегодня утром шел другой дорогой.
— Но вы же учились в этой школе, директор сам сказал.
— Да я в первый раз вижу этот чертов город.