После обеда Кобник позвал всех в дом, но Ямас отмахнулся и увел Навко в лес, на узкую тропу, петлявшую между старых вековых лиственниц. Вначале шли молча, затем рахман остановился и внезапно взял Навко за локоть:
Погоди! Ты снова не веришь мне, Ивор! Почему? Я был честен с тобой!
Навко задумался, но затем решил сказать правду:
Говорят, у огров есть игра. Она называется «Смерть Царя». Там передвигают деревянные фигурки по доске, чтобы загнать одну из фигурок в угол. Для тебя, рахман, мы все такие фигурки.
Ямас покачал головой:
Как мне тебя убедить? Если бы я был могучим чаклуном из сказки, то наколдовал бы летающий ковер, и на этом ковре ты бы увез свою невесту. Но тогда тебе не стало бы дела до остального
Под Коростенем мне было дело до всего остального, рахман! Я был на правом фланге «Вечера Потрясения». Вся моя сотня осталась там. И я остался тоже. А ты, ненавистник Кеев, прятался в кустах!
Лицо Ямаса внезапно дернулось:
Да, я прятался в кустах, Ивор сын Ивора! Мы, рахманы, не берем в руки оружия. Но подумай, откуда у волотичей серебро? Откуда мечи и кони? Кто нашел Велгу? Ведь она
Он не договорил, но сказанного хватило. Навко, конечно, знал, что волотичам помогают. Это было тайной, но многие догадывались, что у Велги есть сильные друзья.
Но для чего? Для чего, рахман? Чтобы Кеи погибли, и вы вновь владели Орией? Ямас покачал головой:
Кеи погибнут. Они перебьют друг друга без нашей помощи. И мы восстановим древний порядок. Но мы не будем господами! Просто каждый займется своим делом и все будут свободны.
Навко усмехнулся и поглядел в серое осеннее небо:
Кеи тоже умеют говорить красиво. Лучше скажи, кто тогда будет править в Коростене? Рахман грустно усмехнулся:
Тебя заботит только это? В Коростене будет править Велга. И, возможно, не только в Коростене. Иначе зачем нам все это? Среди ее советников уже сейчас есть Рожденные Дважды. Понимаешь?
Нет, Навко не понимал, но спорить расхотелось. Главное ясно игра «Смерть Царя» в самом разгаре. Если он согласится, его деревянная фигура сумеет сделать нужный ход
Ты не все учел, Ямас. Если я расскажу Уладу о древнем оружии, он может поступить совсем по-другому. Как не знаю, ж соблазн слишком велик. Вдруг он захочет сторговаться с Рацимиром?
Рахман вновь остановился, густые брови удивленно приподнялись:
Пожалуй А ты умен, Ивор! Что же ты предлагаешь?
Навко улыбнулся:
В избе на лавке спит один славный парень. Ему надо рассказать об оружии, но чуть по-иному. А затем сделать так, чтобы ему очень захотелось уехать в Валин без меня. Остальное я сделаю сам
Проснувшись, Тымчак первым делом произнес непременное «Га?» и схватился за меч. Убедившись, что меч не нужен, он виновато улыбнулся и покорно проследовал во двор, где был накормлен грибами и кашей. Пока он ел, споро работая деревянной ложкой, Навко вновь и вновь продумывал свои план. Должно выйти если эти двое помогут и если им всем немного повезет.
Об оружии Тымчаку рассказал не Навко, а сам Ямас. Рассказ действительно звучал чуть иначе. Кей Сварг уже посылал своих людей в далекое село. Он уже почти догадался. Более того, его кметы уже спешат к неведомому месту, где спрятано оружие
Тымчак слушал, широко раскрыв глаза, затем кивнул и вопросительно поглядел на своего спутника.
Поедешь в Валин, велел Навко. Скажешь Кею Уладу, что Лантах-кобник согласен помочь, и о том, что сейчас слышал. Ехать надо немедленно
Парень почесал затылок, проговорил «Чекай-чекай!» и погрузился в раздумье. Затем покачал головой, показал два пальца и кивнул в сторону далекого Валина. Стало ясно поедут они только вдвоем.
Ехать надо сейчас! повторил Навко и мельком взглянул на рахмана. Немедленно!
Тымчак нахмурился, вновь показал два пальца и, словно ненароком, положил руку на рукоять меча. И вдруг его лицо странно изменилось. Глаза удивленно моргнули, челюсть дернулась, рот приоткрылся.
Га?
Тымчак неуверенно встал, поклонился и, чуть пошатываясь, вышел на двор. Навко последовал за ним. Парень шел, время от времени оглядываясь, причем на лице его сохранялось выражение крайнего удивления. Наконец Тымчак отвязал коня, поклонился Кобнику, все это время ожидавшему у опустевшего обеденного стола, и через минуту послышался стук копыт. Навко подождал и, убедившись, что улеб не собирается возвращаться, повернулся к Ямасу:
Он не поймет?
Не поймет, не поймет! откликнулся вместо рахмана Кобник. Он будет ехать и удивляться, все время удивляться
Так можно каждого? Навко внезапно почувствовал озноб.
Не каждого, усмехнулся Ямас. Тебя нет. Но такие, как этот парень, имеют только одну мысль. И если эту мысль сделать немного другой Ты тоже уезжаешь, Ивор?
Да, кивнул Навко. Мне надо на полночь.
На полночь от Коростеня стояло несколько повстанческих отрядов, с командирами которых Навко был хорошо знаком. Это были молодые отчаянные ребята, рвавшиеся в бой с проклятыми сполотами. Они не признавали перемирия, и только строгий приказ Велги сдерживал их порыв. Навко рассчитывал, что легко сможет с ними договориться. Но случилось неожиданное. В первом же отряде, расположенном всего в пяти часах пути от жилища Кобника, он встретил самого Гуда, тысячника Велги, правую руку Государыни.